— Надеюсь, вы и без меня помните, что по западному летоисчислению через пару месяцев наступит две тысячи пятисотый год от основания королевства? Восточная империя существует ровно на пятьсот лет больше, так что по их календарю этим летом настанет трехтысячный год, то есть, завершится третья эра, начнется четвертая. Согласно преданиям восточных жрецов, все верующие с началом новой эры вознесутся на вершину силы и власти, а все нечистые — то есть те, кто полтора века назад отделился от Империи в Западное королевство — падут перед этой силой. Хотела бы я побывать на Востоке и увидеть, что сейчас там происходит в их храмах, — последнее предложение не стоило говорить вслух, но слово не пташка.
Студенты зашушукались, то ли обсуждая мой ответ, то ли еще что-то — я не вслушивалась и уже хотела было приступить к проверке самостоятельных работ, но очередной вопрос помешал мне.
— Почему на востоке до сих пор так сильна магия, а у нас вместо нее механика? — вопрос задала та же девушка.
Я, наконец, разглядела ее в толпе и одарила осуждающим взглядом. Она немного съежилась, прямые черные волосы упали ей на лицо, так что я не смогла ее толком разглядеть. Они что, вообще профессора не слушали? Такие элементарные вещи знают многие, и для этого не обязательно учиться в Высшей Академии. Не зря Аллаир отзывался об этой группе как об одной из самых слабых.
— Потому что на востоке тот, кто владеет магией — владеет и властью. Дар почитают, поддерживают и усиливают. Однако магический талант не всегда достается самым достойным. Природа одаривает силой слепо. Такой порядок не нравился нашим предкам, которые две с половиной тысячи лет назад взбунтовались, отделились от Империи и написали собственный закон. В то время, когда наша земля была только провинцией Востока, здесь почти не было колдунов, так что никто не возражал, когда магию объявили вне закона. Наши изобретательные предки легко научились обходиться без нее…
Я бы могла говорить еще долго — недаром же занимаю место аспиратнки на кафедре — однако меня прервал звон колокола, возвещавший об окончании занятия. Наконец-то я свободна и могу выбраться из аудитории в прохладный коридор.
Студенты тоже обрадовались окончанию пытки духотой и ломанулись к выходу. Я неторопливо собрала их работы и журнал с оценками, хотя, будь моя воля, распихала бы всех локтями и выбежала бы в коридор первой. Но стоило сохранять степенный и важный вид. Впрочем, студентов этот вид давно уже не обманывал. Преподавателей тоже.