Они переглянулись, но ничего не ответили. Кажется, между этими двумя что-то происходит. В сердце кольнула ревность. Всё-таки это по-своему приятно, когда тебе оказывает знаки внимания весьма очаровательный юноша, выглядящий примерно на твой возраст. Но… нам не быть вместе. А Дэлье такой спутник очень даже пригодился бы. Надёжный, способный поддержать и на балу, и на охоте. Нечего хватать себе всё, до чего могу дотянуться.
— Ты выглядишь грустной. Что случилось? — спросил Заркем, не сводя с меня пристального взгляда.
От него ничего не скроешь. Кот читал меня, словно открытую книгу. Не думаю, что здесь есть какое-то сверхъестественное чутьё нэкоматы, скорее сказывался его огромный жизненный опыт. Заркем в своём человеческом облике выглядел как худощавый подтянутый блондин пятнадцати-шестнадцати лет, а за его спиной долгий путь длинной в восемь человеческих жизней. Всё-таки не каждому коту удаётся стать нэкоматой, пусть даже и с помощью великого мага.
— Матушка всё-таки решила выдать меня замуж, — буркнула я.
— Значит, для этого она тебя звала? — понимающе спросил Заркем, подвигая в мою сторону блюдо с нарезанным ягодным пирогом.
Маленький жест, но в нём гораздо больше поддержки, чем я получила от обоих своих родителей за все мои восемнадцать лет.
— Да, — прошептала я, вгрызаясь в пирог.
Картина получалась презабавная и совсем не аристократичная. В руках по куску пирога, каждый надкусан, и девица отчаянно жуёт и иногда болтает с набитым ртом.
— Ну и? — с интересом спросил Заркем. — Кого ты выбрала?
— Не тебя, мой дорогой кот. Я хочу напомнить, что тебя и Кириана Ригордиса, как и твоего, с позволения сказать, “отца”, Герда называла чисто для ассортимента. Боги, слово-то какое! Как будто это не живые люди, а куклы!
— Ну вот, а я уже надеялся… — с показной грустью заметил он.
Мы говорили достаточно тихо для того, чтобы не беспокоиться о содержании нашей беседы и о том, что она может стать достоянием общественности. Да, я пока не рассказала Герде, что этот очаровательный кот, который может превратиться в кого угодно, на самом деле по официальной версии её внучатый племянник. И о том, что он вместе с Дэльей спас мою жизнь, я тоже умолчала. Это были совершенно ненужные разговоры, к которым я была не готова. Вроде бы и понимала, что нужно быть более откровенной с семьёй, потому что они могут быть хорошим источником ресурсов. Понимала, но не хотела открываться им, особенно после событий недалёкого прошлого. Доверие не возникает на пустом месте.