— Но ты же говорил, что друзья должны со всем делиться! — Синие глаза Сашки переполнились слезами, нижняя губа задрожала.
— Да, но… — Виктор замялся, не зная, как бы аккуратней обойти этот острый угол собственного авторитета, врезавшегося в непроходимое препятствие чужой точки зрения. — Он же сказал, что не считает тебя своим другом. Когда подружитесь, тогда и поделитесь, а сейчас извинись.
Сашка душераздирающе вздохнул.
— Да, ребята, — поддержала Алина. Ее накрыло облегчением от понимания, что этот мужчина не намеревался устраивать скандалы и требовать компенсации разного рода ущерба. — Кеша, тебя это тоже касается. В любом случае драться — это последнее дело. Можно было спокойно все обсудить. Что на тебя нашло?
Кеша стоял, понурив голову, и сердце Алины разрывалось от жалости, но она должна быть твердой и не спускать ему с рук плохое поведение, иначе… да, иначе из него вырастет неблагополучный социальный элемент, и если уж его собственным родителям на него плевать, то она уж точно не собиралась пускать это дело на самотек.
Надо еще вечером с ним поговорить, подумала Алина. Он же всегда такой спокойный и тихий, невозможно представить, чтобы он так взорвался из-за пустяка.
— Прости меня, — тем временем промямлил Сашка, сконфуженно разглядывая свои кроссовки. – Я больше не буду трогать твои вещи без спроса, если ты не хочешь.
— Ладно, — пробормотал Кеша и неуверенно взглянул на Алину. Та ободряюще кивнула ему, стараясь вместе с тем показать, что дело серьезное. — Ты тоже прости. Я не думал, что вот так в лицо попаду, я просто… это случайно вышло.
Алина невольно переглянулась с Виктором, едва сдерживая улыбку умиления.
— Папа обещал, что завтра запишет меня на самбо! – мгновенно забыв про драку, затараторил Сашка. – Приходи вместе со своей мамой тоже записываться! Будем вместе ходить!
Кешка с надеждой посмотрел на Алину. Та сделала вид, что не заметила этого взгляда. Она не раз уже затевала об этом разговор: Кешка был худенький болезненный мальчик и спорт пошел бы ему только на пользу, но Полина даже слышать ничего об этом не хотела — Илларион в студенческие годы занимался атлетикой, борьбой и чем-то еще, потому любая вещь, связанная со спортом, воспринималась в штыки, напоминая о бывшем муже.
— Вот и славно, — заключила директриса. — Ну, раз все хорошо и ни у кого нет претензий, вы можете идти.