— И что, он тебе тогда понадобился? — спокойно спросил я, кивая на ее оружие.
Анна криво усмехнулась.
— Если не считать сегодняшнего дня, то нет. Я им никогда не пользовалась. Как-то раз одни неадкваты пристали, когда мы с подругой после занятий в темноте шли к остановке, но на счастье за нами шел тренер. Он прогнал их. А так… Это в вашем мире везде опасно. А дома мне перцового баллончика с собой в сумке хватает. Его и таскаю. Но пока тоже ни разу не воспользовалась. — Анна подошла к вещам, сваленным горой на кровати, и, начиная в них что-то искать, тихо сказала:
— Лысые йожыги, пить хочу. Сначала Дева все напутала. Теперь этот придурок! Лысые йожиги, как все не вовремя и глупо складывается! Бесит! — Потом повернувшись ко мне, вежливо предложила: — У меня с собой есть холодный лимонад. Будешь?
Я покачал головой, отказываясь. Мне холодный напиток не поможет, мне бы холодную ванну принять.
Закрыл на миг глаза и заставил себя дышать ровно и невозмутимо.
Все-таки у Девы получилось! Я был готов горячо обнять и расцеловать свою прабабушку, даже сожалея, что о ней все это время плохо думал.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
[Анна]
Наверно, это ошибка с моей стороны. Но вернувшись из мира розового неба, я рассказала Соне обо всем, что со мной случилось.
Сидели мы на моей кухне уже часа три, а я все рассказывала ей о своих приключениях. Стадию неверия и возмущения: «Да ладно лапшу на уши вешать!» и «Ни гони, Анька, ты это серьезно?!» мы почти миновали.
Теперь начались расспросы и уточнения.
— Так как этот мир называется? Ты его все «миром розового неба» называешь, что поинтересоваться было недосуг?! — нахмурив брови, раздраженно спросила подруга.
Соня, последние пять минут с упорством достойным лучшего применения, чайной ложкой, словно саперной лопатой, настойчиво рубила дольку лимона на дне опустевшей чашки.
Я поморщилась, с неприятием слушая лязг металла по фаянсу:
— Да труднопроизносимое у него название! Что-то вроде нашего Чаубунагунгамауг.
— Че серьезно? — спросила Соня, с любопытством подняла на меня глаза, оторвавшись от своего «сверхпродуктивного» занятия.
— Еще сложнее, — отозвалась я, с наслаждением прихлебнув родного чаю. — Варт как-то назвал, но я честно язык сломала, и так произнести не смогла. Так что остановимся на моем названии.
София, наконец, отодвинула от себя несчастную чашку, и нервно сложила руки на столе пред собой. Она до сих пор не могла «переварить» услышанное.