— И меня вот отец тоже на год в храм отдать хочет, чтобы богато одаривали приходящие ко мне туда, да чтоб потом умела я будущего мужа лучше ублажать… — несколько хвастливо продолжила Меритит.
— А сама-то ты хочешь этого, в тот храм попасть? — не удержалась я, чтобы не поинтересоваться.
— Хочу и желаю служить нашей богине, конечно же…
Так разговаривая, мы во внутренний дворик вышли, и услужливо меня раздев, она в деревянное корыто усадила. Словно растущее в кадке деревцо нежалеючи водой полила, потом обтёрла тщательно.
— Прилягте туда, наша гостья небесная, — на деревянное ложе мне показала.
И я непонимающе посмотрела на неё.
— На живот лягте, умащать примусь, — над моей головой с деревянной полки тяжёлый горшочек сняла. — Это хорошие благовония, — с уверенностью пояснила. — Отцу в подаяние приносят, от этих масел не только приятный запах разносится, но и волосики надолго удаляются всяческие.
— Ага, хорошо, — понявши, чего она собирается делать, я на чём-то вроде деревянной тахты спиной кверху растянулась и глаза прикрыла. Размышлять принялась, пока умащает она меня.
Как так получилось, что я в прошлое провалиться смогла? Как мне выбираться теперь отсюда? Никак, по всему…
Закончив с моими плечами, Меритит до поясницы дошла, потом без стеснения ниже спустилась, а дальше уже к бёдрам и ногам.
— Переворачивайся, — мне сказала, и я по-другому легла.
Очень скоро я вся приятно пахла так, не знаю и чем даже, лавандой с мускатным орехом и гвоздикой, кажется.
Абсолютно моей наготы не смущаясь, к нам сюда Менджет вошёл.
Как-то сразу не поняла я, что здешние жилища хоть и негласно, но на две половины поделены, мужскую и женскую, только неопределенна некая чёткая грань между ними, всё приблизительно, и тем и другим — и туда и сюда заходить дозволяется. А снаружи, так и вообще веселуха: разнополые детишки почти до старшего возраста не стесняясь совершенно голенькие вместе в песочке колупаются, лепят там чего-то, заметила уже. А я вот отдельно от мальчиков росла и воспитывалась!
— Ценная тончайшая ткань, — с важным видом Менджет заявил, бросив на тахту принесённое белоснежное платье, и меня безо всякого стеснения разглядывая. — Если уж упала ты с небес к нам, то надевай этот пристойный здесь наряд Ти-Тия, лучшего не найти в краю этом. Укрась вот себя ещё талисманами и амулетами из мира нашего, и помни о гостеприимстве моём, щедрости и верности богам, Великому царю и Господину нашему! — выложил передо мной на столик нечто тяжёлое, сплетённое из разноцветных перламутровых бусин и золотистого метала. — Наряжайся небесная девица Ти-Тия, и к трапезе собирайся, моя дочь поможет тебе во всём!