Разрез глаз мачехи стал чуть шире, изменился и овал лица. Казалось, кожу натянули, и теперь скулы и подбородок неестественно выпирали.
- Амаль! - Каролина широко улыбнулась. - Выглядишь шикарно! Признавайся, на какой диете ты сидишь?
Не давая мне ответить, мачеха обняла меня за плечи.
Тяжелый шлейф из восточно-сладких духов окутал меня душным облаком.
- Поздравляю, дорогая! - шепнула Каролина. - Тебе достался лакомый кусок! О таком женихе мечтают все.
- Спасибо, - сдержанно ответила я.
- Мы выберем тебе самое роскошное платье, чтобы сразить его наповал! - продолжала мачеха.
Она, в ожидании одобрения, посмотрела на моего отца.
- Завтра займетесь полной подготовкой, - бросил он и, обойдя нас с Каролиной, зашел внутрь дома.
Я заметила, как в глазах мачехи мелькнула досада.
- А где Мэт и Джесси? - я попыталась её отвлечь.
- Они еще в школе, - Каролина вновь широко улыбнулась. - Идем, составим список всего, что нужно купить.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Нам понадобилось около двух часов, чтобы написать все, что было нужно для помолвки. Параллельно Каролина записывала какие блюда будут подаваться на ужин. Лангусты, устрицы, мороженое с золотом, осетрина и корзиночки с трюфельным муссом...
Все должно было подчеркивать насколько богат Алекс Уайт.
- Я заказала золотые подсвечники. Их привезут уже вечером. Представляешь, это большая удача, что нам их продали! Они - настоящий антиквариат. Раньше ими владел какой-то граф, - возбужденно тараторила Каролина.
Я видела, какое удовольствие доставляет мачехе быть за главную. Глаза её сверкали, улыбка не сходила с губ. Она чувствовала себя значимой, и понимание этого вызывало у меня печаль в душе.
Наверное, мое будущее будет таким же.
Я буду искать маленькие радости, ощущение собственной ценности, чтобы хоть как-то затмить горькие чувства, вызванные холодностью мужа.
- Каролина, - позвала я, тем самым прерывая взволнованную речь женщины.
Она с улыбкой посмотрела на меня, но все равно, её голубые глаза были полны тоски.
Сердце мое сжалось от сострадания.
Хотя между нами не было особой, родственной теплоты, я не считала Каролину злой мачехой, и сейчас начинала понимать, как, наверное, тяжело ей было жить с моим отцом.
- Спасибо, что помогаешь.
На несколько секунд, темные ресницы мачехи задрожали так, словно она сдерживала себя, чтобы не заплакать.