— Это еще надо доказать, что не она вынесла птенца, — взвился дознаватель.
— Нет! Доказать надо, что она. Роза, когда вы уходили, птенец был на месте?
— Да.
— То есть вы вошли в помещение, где находился птенец? — спросил у меня господин Шоннт.
— Нет. В окно заглянула. Янтарик светится в темноте, поэтому его хорошо видно в окно. Он спал. Я увидела, что все в порядке, и пошла домой.
— Сколько было времени?
— Точно не помню. Больше десяти было. Все ушли уже, а Ларон Палиевич, это наш сторож, — пояснила я для дознавателя, — уже пришел.
Тут меня осенило.
— Он! Он видел, что у меня в коробке! Я же оставляла ему кусок пирога! Как раз отдала, когда уходила!
Дознаватель совсем помрачнел.
— Что же у нас там написано в свидетельским показаниях? — оказывается Лоадрин Топсович сумел прочитать лежащие кверху ногами бумаги. — Там указано, что госпожа Роза ушла в девять часов пятнадцать минут. Какое интересное несовпадение.
— Подведем итог, — продолжил господин Шоннт. — Неизвестно кто подает заявление. Его принимают без документов. Девушку арестовывают, не опросив всех свидетелей. Заковывают в антимагические кандалы, — он так и сказал «кандалы». — Как в остальном с вами обращались, Роза Линовна?
— Посадили в камеру без туалета, зато с решетками, держали там почти шесть часов. Не давали есть и пить, — наябедничала я.
Лоадрин Топсович аж свою книжечку уронил.
— Это уже полное безобразие! Камера для содержания социально опасных магов! Да там даже отъявленных нарушителей рекомендовано держать не больше часа! Там же магический фон отрицательный! И что значит не поили и не кормили?! Задержанным положено раз в час предлагать воду и кормить раз в четыре часа! Я немедленно подаю заявление для внутреннего разбирательства!
Меня как-то сразу отпустили, даже сторожа для опроса приглашать не стали.
Директор написал заявление о пропаже Янтарика, теперь уже настоящее. Господин Шоннт скрупулезно проследил, чтобы ложное заявление приобщили к делу. Как и ложные свидетельские показания.
И вот мы, наконец, выбрались из полицейского управления.
— Спасибо вам, Лоадрин Топсович, — поблагодарил адвоката Армурович.
Я только согласно и благодарно кланялась. Потом господин Шоннт попрощался и степенно удалился.
— Ну что, похитительница, поехали на работу? — спросил директор.