Начальник скомандовал добавить ходу. В топку полетели дрова, машина запыхтела шибче. Лодки не отставали. После того, как прошли Джуке-Тау, рухнула надежда на то, лодки останутся там, и охрана стала готовиться к бою.
На три ладьи каравана ее было полтора десятка, сосредоточенные в первой и последней ладьях. Мужики споро облачились в подкрепленные стальными коваными пластинами кольчуги, типа юшмани, спокойно выдерживающие рубящие удары, ну, кроме топора, конечно, и прикрыли головы тяжелыми сферическими шлемами. Были приготовлены самострелы, в направляющие которых вложены стрелы с четырехперыми наконечниками, заряжены все десять ружей, а на последней ладье двое самых дюжих подняли и установили на вертлюге однофунтовую пушку, закатив в ствол для начала чугунное ядро.
Когда приготовления закончились, что заняло не более четверти часа, все обратили взгляды на предполагаемого супостата. Лодки шли как привязанные. Их команду, видно, не пугало то обстоятельство, что караван идет без весел и парусов за отчаянно дымящим лидером.
За Джуке-Тау начинались многочисленные острова. Русло Камы сужалось и, если и было лучшее место для нападения, то оно находилось явно не здесь. Солнце уже клонилось к горизонту, когда лодки резко прибавили и пошли на сближение. Старший охраны не без удовольствия отметил, что гребцы на них, тягаясь с паровой машиной, скоро совсем останутся без сил, а его бойцы свежи и наоборот полны сил. Он скомандовал механику немного сбавить ход, чтобы супостат все-таки смог их настичь, потому что по темному времени с ним разбираться не хотелось, а купцам настоятельно порекомендовал укрыться. Купцы, конечно, люди бывалые и прекрасно знают с какого конца держаться за саблю. Вот если дойдет до абордажа, тогда да. А так нет. Купцы поворчали, но согласились.
Головная ладья совсем сбросила ход и на остальных ладьях выбрали буксирные канаты, оставив сажени по четыре – в бою надо было держаться поблизости друг от друга. Неприятельские лодки сразу же приблизились, расходясь в стороны. Начальник охраны подумал, что, если бы на них была артиллерия, это означало бы, что караван хотят поставить в два огня. Иван Кот как-то рассказывал о таком тактическом приеме. А так как артиллерии у противника просто неоткуда было взяться, и это начальник знал твердо, значит, они хотели идти на абордаж сразу с двух бортов. Поэтому, как только механик дал ход, начальник крикнул кормщику, чтобы тот уходил под правый берег.