– Ради такой заманчивой цели я даже согласен снова залезть в твою дурацкую расписную железную коробку, – Мейс поднялся с дивана. – Но сперва мы выпустим Скрейпа из шкафа. Ты, похоже, не слышишь, алверийский слух не может быть острее кеоманского, но этот паршивец там уже скребется.
Он прошел в гардеробную, открыл дверцу, и из шкафа выскочил полосатый проглот со всклокоченной шерстью. Он понюхал мои ботинки, развязал шнурки и запрыгал вокруг нас.
– Ты запер несчастное животное в шкафу? – возмутилась я очередной выходкой неотесанного дикаря.
– Он сам туда залез от страха, – отверг мое обвинение Мейс. – Испугался ярких вспышек от магнитной бури за окном и спрятался. Дверь захлопнулась, и Скрейп не смог выбраться. Тоже мне, нашла несчастного! Меховой пройдоха счастливее нас обоих! За ним не гоняются убийцы! А силовой барьер по периметру владений твоего покойного дядюшки защищает его от опасных хищников. Он тут хорошо устроился.
– Мейс, ты приручил питомца. Это так мило! – я присела на корточки, чтобы погладить необычного пушистого зверька.
Скрейп смешно вращал большими зелеными глазами и покачивал светящимся наростом на лбу, когда я почесывала ему шею под широкой нижней челюстью.
– Он сам приблудился, – брезгливо фыркнул кеоманский воин. – Я его нарочно не приманивал.
– Втроем нам точно будет не страшно сходить за едой, – подытожила я.
Скрейп выбежал в гостиную и поскребся четырехпалой лапкой в заблокированные двери. Мейс открыл их силой мысли, и мы втроем пошли к моей ненаглядной “Неоновой розетии”. Кто бы что ни говорил, а для меня это лучший корабль во вселенной.