- Ну, Василиса, - заторопился парень. – Моя жена. Вон она.
Аксинья подошла и осторожно, пальчиком тронула плечо скульптуры. Парень за ее спиной прерывисто вздохнул. Аксинья повернулась и поискала глазами стоящего у дверей Федьку. Она ничего не сказала, просто посмотрела на него, и Федька опустил веки.
- Продашь? – повернулась к парню Аксинья.
Тот посмотрел на зардевшуюся даже в полумраке жену и сказал решительно и хрипло.
- Подарю!
- Даже так, - Аксинья не была удивлена, именно такого ответа она подспудно и ожидала.
- Тогда спасибо. И я обязательно отдарюсь. Просто у меня с собой сейчас ничего нет, - Аксинья с нарочито горестным видом развела руками.
В представителях толпы, набившихся в домик, захихикали.
После дома художника Аксинья выразила желание посетить близлежащий индейский поселок. Услышав это, начальственная верхушка впала в оцепенение, которое продолжалось секунд десять, а потом они всем скопом бросились отговаривать Аксинью от этого опрометчивого шага. И дело было не в том, что индейцы были враждебны и коварны, а в том, что ближайший поселок, а вернее становище, находился примерно в пяти верстах и дороги к нему не было. Ну то есть совсем. Обитателям становища вполне хватало тропы. Жителям поселка, которые имели с ними дело, тоже. И такое положение дел пока всех устраивало.
Когда все это изложили Аксинье, она задумалась. Топать по лесной тропе в платье – удовольствие далеко не из первых. Можно, конечно, верхом, но это надо идти переодеваться и сажать на лошадей весь эскорт. Со вздохом Аксинья была вынуждена отказаться от задуманного, о чем и заявила ожидающим ее решения мужикам. Видно было как те облегченно вздохнули.
Ввечеру в доме художника, прервав ужин, объявились начальник охраны Аксиньи, двое крепких ребят из команды «Князя Рюрика» и две девчонки эскорта.
Ужин у художника был скуден и печален. Хозяин дома сосредоточился на миске с похлебкой и не поднимал глаз на жену, которой, конечно, было что сказать, но она помалкивала, и муж был ей за это благодарен. Скульптура стояла у дверей укрытая куском полотна и была словно уже нездешней.
Трапезу прервал стук в дверь. Женщина отреагировала первой.
- Не заперто! – крикнула она.
Дверь открылась, вошел широкоплечий мужчина, бросив по сторонам быстрый профессиональный взгляд. За ним проникли (не вошли, а именно проникли) две совсем молоденькие девушки, тут же разошедшиеся в стороны, и последними ввалились двое румянощеких молодцев, одинаково одетых и, кажется, даже с одинаковыми лицами и остались переминаться возле двери.