– Как ты любишь, в пакетике и с запахом карамели? – открывая полку над плитой и оглядываясь в сторону матери, спросил молодой человек.
– Ты все прекрасно помнишь.
Он очень любил эту грустную улыбку, появляющуюся на губах матери. Знал, что она опять вспоминает отца. Что ей больно, и что боль эту она пытается скрыть, изображая свое счастье через силу.
Отец погиб при инициации одного из пандорианцев. Мама осталась в одиночестве пять лет назад – как раз во время окончательного усмирения дара сына. С тех пор встречи были разрешены, Реми начал возвращаться к привычной жизни. Естественно, КП о нем не забыло: люди не могли просто так взять и отказаться от дара Привратника с потрясающим энергетическим резервом. Ему предложили работу. Да, он не смог бы стать журналистом или космонавтом, но выполнять поручения «Контроля Пандоры», за которые платили неплохие деньги – почему бы и нет?
Он смог позволить себе машину и отдельное жилье. Уговаривал маму улучшить условия жизни, но она, как приклеенная, не желала покидать той квартиры, в которой потеряла сначала прежнего сына, а потом и мужа. Зато с удовольствием встречала Реми, когда он таскал огромные сумки с продуктами. Или периодически затевал ремонт то в коридоре, то на кухне, а то и полностью менял ванную.
– Тебе бы жениться, милый, – со вздохом говорила мать, любовно поглядывая на спорившееся в руках сына дело. – А мне – на внуков посмотреть.
– Нынешние девушки взрослеют поздно, мам, – отшучивался сын.
Они оба прекрасно понимали: молодой человек не сможет переключиться на новую задачу, пока не достигнет своей главной цели.
Найти Феникса. Убедиться, что инициировавшая его девочка осталась в живых и поборола свою опаснейшую особенность. Взяла под контроль. Обуздала гнев, с которым первый раз встречала «Контроль Пандоры».
– Я подожду, – неизменно отвечала женщина. – Я еще довольно молодая. Но и ты не затягивай.
– Хорошо! – клялся и божился Реми, стирая пот со лба испачканной в краске рукой.
Потом мама угощала его обедом или ужином, которые, зная о приезде сына, непременно дополняла выпечкой. Реми любил ее пироги. Или пирожные, или воздушные булочки, хрустящие на зубах. Возвращаясь домой, он словно окунался в счастливое детство – то самое, в котором не существовало пандорианцев и их проклятого дара. Вот и сейчас они снова создавали иллюзию гармонии, которой их однажды лишили.