Я взобралась наверх пологого холма, восточный склон которого уже озарили первые лучи утреннего света. А вместе с ними бутоны стали раскрываться, показывая нежные синие лепестки, даря свой неповторимый сладкий аромат.
Срывая синие цветки, очень аккуратно, чтобы не повредить лепестки, я складывала их в небольшие мешочки с полотняным, редким переплетением нитей. А уже наполненные мешочки я помещала в специальные кармашки, прошитые в несколько рядов вкруг подола одной из юбок, расположенной под самой верхней. Ведь если собранные цветы просто сложить в объёмную сумку, то к тому моменту, как вернусь в поселение, большая часть драгоценного сбора придёт в негодность: запреет и его целебные свойства поменяют свои качества, став при этом ядовитыми. А этого никак нельзя допустить. Но бабушка научила меня, как в полной сохранности приносить нежные сборы домой. Сложенные тонкими слоями в ткань мешочков, помещённых в кармашки юбки, они станут обдуваться ветром и равномерно подсушиваться.
По пути к этому тайному холмистому месту, я уже наполнила часть мешочков другими целебными цветущими травами и даже несколькими видами кореньев, вот последние я уже складывала в небольшую сумку, перекинутую через плечо. Часть из моих травяных сборов служила для простых ароматных напитков, которые можно пить как горячими, так и в охлаждённом виде. В пути это очень полезный напиток. Вот соберу сейчас цветки кресцинии и вернусь к месту ночёвки, где оставила спящим Карти – моего сопровождающего в этой вылазке, и будем пить ароматный травяной отвар и есть вяленое мясо с пресными лепёшками.
Карти – моя личная охрана, мой хранитель. Молодой мужчина, крепкий, хорошо сложенный и симпатичный. Моим мужчиной, мужем ему не суждено стать, я это точно знаю: ведунья рассказала. К тому же Карти никогда и не смотрел на меня, как на девушку, скорее с почтением взирал, как на принцессу – некое божество. Если смотреть правде в глаза, в мои глаза практически все боялись смотреть в моём племени. Да, меня, бесспорно, уважали, почитали и благоговели передо мной. Но при этом чувствовалась всеобщая отстранённость. И после смерти бабушки, чувство внутреннего одиночества во мне усилилось, никто долго не мог находиться со мной рядом. Да ко мне обращались за помощью: я стала полноправной знахаркой. Этот дар мне передался от бабушки. Мои лечебные настои, отвары и мази очень помогали моим соплеменникам. Но на этом всё. И даже Карти, везде сопровождающий меня, не делал шагов, чтобы стать мне хотя бы близким другом.