Хотя, невзирая на свои пятьдесят с хвостиком, я еще нравлюсь мужчинам и даже тем, кто моложе.
Сохранилась очень хорошо, врачи утверждают – генетика.
Ни одной морщинки, практически никаких возрастных изменений.
Разве что седина, что я регулярно окрашиваю, и ее автор – мой муж, который меня совершенно не ценит.
В этот момент меня словно бы окончательно переклинило.
Заметив, что муж и сын догоняют в холле кафе, я выскакиваю на улицу. Июньский воздух еще недостаточно прогрелся, и прохлада сразу же холодными пальцами забирается под одежду…
Мужчины выбегают за мной, я дергаюсь, выставляю перед собой руки, и… случается нечто – то, что разделяет мою жизнь на «до» и «после».
Вокруг будто взвивается синий дымок, и… между мной, Митей и мужем разверзается почва...
Кажется – это все какие-то глюки, игра воображения, подсознания.
Ну как подобное может случиться посреди обычного города, в России! У нас нет вулканов, чтобы синевато-алая струя выстрелила из-под земли.
У нас нет магии, чтобы синие всполохи клубились вокруг моих пальцев и создавали какие-то знаки.
– Не подходи! Предатель! – ору я, тем не менее, – Ты больше мне не нужен! Я подаю на развод! Я от тебя ухожу! Слышишь? Ты мне больше не муж!
– Мама! Мама! – кричит Митя…
И… Мы проваливаемся куда-то…
***
Следующее, что помню – синее марево перед глазами и… болото.
Я лежу в воде, но не чувствую влаги.
Я вообще даже и собственного тела не чувствую.
Я просто, словно в беспамятстве, вижу какие-то картинки – странные, непонятные фантастические эпизоды.
То и дело в розово-синем небе вспыхивают искры – зеленоватые, желтые и оранжевые.
Ухают в топь, будто падающие звезды.
Иногда со звуком «чморк», а иногда – и совершенно бесшумно.
Я будто то засыпаю, а то просыпаюсь.
Временами слышу отдаленные голоса, и вначале язык кажется совсем непонятным.
Но, спустя какое-то время, я неожиданно начинаю воспринимать незнакомую речь, как родную.
И едва слышные звуки, голоса обретают смысл. Хотя более осмысленными и понятными они для меня все равно не становятся.
Речь про какие-то магические бомбы, гранаты… Про раненых и убитых в стазисе... Про перевозки…
И что-то еще…
Со временем звуки и образы становятся все бледней.
Я будто медленно засыпаю, чтобы уже не проснуться.
Последней мыслью было – Митюшенька, как я люблю тебя. Как жаль, что ты начнешь взрослую жизнь без меня, мой сыночек…