– Да летом придется, наверно, – вздохнула Галя. – Если Сан Саныч на полставки меня возьмет, то точно выйду. Полдня мама с Даринкой выдержит, а летом ей будет проще привыкнуть ездить к нам.
– Или я тоже на полставки уйду, – громко вмешался Тоша, нарочито не глядя в сторону Марининой компании.
– Да что ты, Тоша! – всплеснула руками Галя. – Нам твоей зарплатой разбрасываться вовсе ни к чему!
Тоша вспыхнул так, как это умеют только рыжие. Мой ангел снисходительно усмехнулся, и Тоша вообще побагровел. Я глянула украдкой на Максима, с непроницаемым видом поигрывающего своей вилкой, и заметила, что Марина тоже бросила на него пронизывающий взгляд.
– Интересная мысль… – задумчиво протянула она. – И очень вовремя. Вон у Максима, я знаю, есть к тебе деловое предложение – ты вполне мог бы дома подработкой заняться.
– Или еще лучше! – радостно подхватила я, сообразив, что дома мне до Тоши проще добраться будет, в случае чего. – Можно Сан Санычу сказать, что ты вторую работу нашел, и будешь у нас только для технической поддержки появляться, как Алеша делал.
Вот не нужно мне было внимание к себе привлекать! В этом безопасном развитии разговора Марина усмотрела возможность и меня заодно от чрезмерного одомашнивания спасти.
– Татьяна, а ты что с работой думаешь? – тут же вцепилась в меня она.
– Не знаю, – растерялась я. – До октября еще куча времени, а я и дома, вроде, все, что нужно, успеваю перевести. Вы ведь без меня справляетесь, правда? – с надеждой обратилась я к Тоше.
Как выяснилось, он в отсутствие моего надзора уже весьма очеловечился – особенно в осознании того, что попытку подать голос в защиту ближнего нельзя оставлять безнаказанной.
– Да пока справляемся, – сокрушенно вздохнул этот предатель. – Но до меня слухи дошли, что летом на фабрике Франсуа радикальная реконструкция планируется, так что к осени, похоже, у него весь ассортимент обновится.
– Выходи, Татьяна, выходи! – неожиданно поддержала его Светка. – Первый год – это понятно, но потом, чтобы в форме оставаться, нужно на людях показываться.
Справа от меня, со стороны моего ангела, послышалось глухое, утробное рычание. Точь-в-точь как у Игоря – только тембром пониже и куда более яростное. Поманив Тошу пальцем, он нагнулся к нему у меня за спиной.
– Ты против кого, гад, голос поднял? – прошипел он.