Он специально упомянул имя Повеласа Дье, в упоении дал пощечину не только Линасу, но и стоявшим по другую сторону закона магам.
— Вы там учились? — внезапно заинтересовался любимый.
Я бы на его месте огрызнулась, а он думать забыл о ерничестве собеседника, смотрел на него с неподдельным интересом.
— Возможно, — уклончиво ответил Юргас.
— Как занятно! И на каком факультете?
— Вам диплом показать? — неожиданно ощерился отец.
Казалось, что такого, безобидные вопросы, а у него глаза стали темнее самого глубокого омута.
— Нет.
Линас быстро уловил перемену его настроения и не стал рисковать. Может, он и инквизитор, формально надзирает над подобными Юргасу, но их силы действительно не равны. Однако я не сомневалась, любимый зацепится за неосторожно оброненную фразу, раскопает документы. Мне тоже жутко любопытно, какие науки постигал в Остере отец. Факт его поступления в университет вопрос не вызывал: кто станет экзаменовать абитуриента, проверять его ауру при наличии прямого указания ректора? В обыденной жизни, как я убедилась, Юргас при желании мог изображать обычного парня. Другое дело — характер. С трудом представляла, чтобы он кому-то подчинялся, даже профессорам.
— Итак, если со мной покончено, — Юргас сделал паузу и выжидающе посмотрел на Линаса, — вернемся к Аурелии.
— Может, гостинице и некой знатной особе? Или я о чем-то не знаю?
Любимый недоуменно покосился на меня. Развела руками. При всем желании, залезть в голову отца я не могла. Что он там задумал?
— Она не знает, не тревожьте ее напрасными подозрениями. Я говорю Аурелии лишь то, что считаю нужным.
— Говорите?
Лицо Линаса потемнело. Все еще обращенный на меня взгляд заледенел.
— Аля?
— Да, мы общаемся, — нехотя, сквозь зубы призналась я и пожелала отцу прямо сейчас отправиться в гости к Чернобогу и не вернуться.
— Это не запрещено законом, светлейший. Как и то зелье, которое заказала упомянутая выше особа. Не набирайте воздух в легкие понапрасну, Але я его не доверю. — В трактире он говорил совсем другое. — Хотя скажу, что зелье варила она. Вот и вам говорю, заранее предупреждаю.
Голос Юргаса обволакивал, напоминал мурлыканье кота. Только вот кота, готового в любую минуту выпустить когти. Отец полностью расслабился, растекся по стулу, посматривал на Линаса свысока, но без надменности, так, с добродушной усмешкой родителя. Снежинки на его волосах и одежде растаяли, отчего смоляные пряди блестели как шелк, а под ногами образовалось целое море грязной воды.