— Так чего делать-то с ней? — тот вопросил, по-прежнему плотоядно на меня глядючи.
— Нынешней же ночью сведёшь её в дом к Мадам. Сразу деньги не требуй, опосля я сама заберу! Предупредить только не позабудь: пусть там получше её сторожат, да от остальных девок в стороне держат, особого клиента запускают, покуда не смирится и не перестанет о побеге помышлять, не примет своей участи...
— Хорошо, хозяйка, — он понятливо закивал. — А можно я перед тем сам с ней немного побуду, уму разуму поучу, чтоб уж точно не удумала ничего, да и поняла, как дальше-то придётся жить?
— Сделай всё, чтоб и не помыслила вернуться в свет, совсем порченой стала, только видимых следов не оставляй, — строго сказала она. — А то знаю я тебя!
— Я буду совсем мягко с ней, мадам… — мои груди он сжал. — Поучу всему…
«Это они меня изнасиловать и в публичный дом хотят продать…» — до потери сознания завертелось в моих мыслях.
Почувствовавши, как он одну свою хватку ослабил, я снова дёрнулась, в безнадёжной надежде высвободиться. Да всё равно никак!
— Вы не имеете право! — вырываясь, до хрипоты заорала. — Я свободная женщина! Я стану кричать! Звать на помощь! Полиция! Помогите!
— Агафон, заткни ей рот и чем-то руки уже свяжи!
И вынувши из своего кармана обрывок какой-то несвежей тряпки, он супротив моей воли промеж зубов мне его пропихнул. Пальцы у него словно железные, хоть я изо всех сил сжимала челюсти, но недолго сопротивляться вышло.
Теперь я могла только мычать, он же свободной рукой начал шарить по соседней полке, наверняка ища, чем меня получится связать. Я лишь наблюдала за всем обреченно. Пока суд да дело его госпожа опять в мою сумочку забралась. Рылась там по отделениям. Вытянула квадратик моей кредитной карты, поднесла его к глазам, но, похоже, в полутьме так и не смогла ничего там разглядеть. От бессилия я только плакала, пока свой перцовый баллончик не заметила у неё в руках. Совершено не понимая, что оно такое и как этим пользоваться, она по аналогии с тюбиком губной помады попыталась колпачок свернуть, не получалось и стала силу прикладывать. Сейчас ведь не только головку выдернет, но и клапан сломает, сразу всё содержимое выпустит! Перестав дышать, я покрепче зажмурилась, живо представляя, что сейчас произойдёт.
От резко раздавшегося шипения хозяйка в страхе баллончик выронила, да, по всему, куда-то Агафону под ноги, тот закашлялся, чихнул, один раз, другой, следующий, его хватка заметно обмякла, почти выпустивши меня, он, по-видимому, глаза принялся тереть. Я же, не дыша и с очами заплющинными, из его неприятных объятий выбралась, ну и тихонечко попятилась к двери. Жаль, что мой ридикюль с ними здесь в чулане останется, да из ценного там лишь косметичка, да банковская карточка пластиковая, правда на ней и не осталось почти ничего, и то я сразу её заблокирую и новую получить смогу.