— Пока готовлю, — призналась девушка, зная, что ни одно слово не уйдет из этой уютной гостиной. Даже маме дядя докладывал не все, и его любовь к племяннице порой граничила с поклонением. А ведь у Оры было три старших брата!
— Нужна помощь? — сразу спросил родственник, заметив неуверенность в ее голосе.
— Нет, — замотала головой девушка, — пока справляюсь.
— Но ты обязательно ко мне обратишься, если у тебя возникнут трудности! — утвердительно сказал Тиррон.
— Обращусь! — пообещала Орнелла и пустилась в объяснения: — Последний срок приема работ через полтора года. Не каждый мастер может принять участие более двух или трех раз…
— Почему так мало? — уточнил дядя, подливая племяннице чай.
— Чтобы подать свою работу на “Хрустальную слезу”, нужно стать призером местных конкурсов, — сморщила нос Ора, — притом с другими изделиями. Разрешается не более пятидесяти процентов совпадения по материалу и не более шестидесяти — по технологии. По сути, чтобы попасть на “Хрустальную слезу”, нужно два-три года работать только на конкурсы, на обычные заказы времени и сил не остается.
Тиррон сочувственно вздохнул. Он знал, что дочь сестры как раз в прошлом году выиграла планетарный конкурс молодых мастеров, представив публике бионическое платье с живыми кристаллами. Он сам добывал на черном рынке альениты и кианиты для стабилизации кристаллической решетки изделия, да и расчет бионической части делали его “мальчики” из программного отдела. И все же Ора справилась с непростой задачей — оживление ювелирного изделия.
— Высокая конкуренция, сложные задачи, бессонные ночи, нервы и расходы, — дядюшка придвинул племяннице тарелочку с ее любимым ягодным рулетом. — Ты так увлеклась всем этим, что позабыла про свой юбилей!
— Дядя, — укоризненно ответила Ора, наслаждаясь каждым кусочком безвредной для фигуры выпечки. Все же так готовить меренговый рулет умел только дядин повар. — Я потому и примчалась на Лерай! Мама просила передать тебе бумаги и разрешила мне отметить день рождения в твоем развлекательном центре.
— Не просто день рождения, а двадцатипятилетие, — скрупулезно поправил Тиррон. — Мой клуб всегда открыт для тебя, но двадцатипятилетие — особенная дата.
— Знаю, знаю, — отмахнулась Ора, делая еще глоток чая, — совершеннолетие на вашей с мамой родине. Но я гражданка Сорайи, так что уже получила документы о всех трех стадиях взросления.