Так что на момент моего разговора с матерью я была в полном отчаянии, и мне как никогда нужна была хоть чья-то поддержка.
Сижу и мотаю сопли на бумажное полотенце. Мама мешает ложкой чай.
— Ну, хватит уже, — вытаскивает ложку, небрежно бросая её на стол. – Этакая трагедия – мужик изменил!
— Мам, этого тебе не понять! Папа же не такой походун! Он-то тебе не изменял, — шмыгаю носом и смотрю на изменившуюся в лице родительницу.
Я же была уверена, что папа налево не ходил.
— Не понять? – пожимая плечами, переспрашивает мать и вздыхает. — Вот я как никто другой тебя понимаю, Аля. Твой Андрюша изменил после пятнадцати лет брака. Ну или двадцати? Точно же не знаешь, когда его на других баб потянуло. А мой Миша, твой любимый папочка, изменил мне в день нашей свадьбы.
Вот это был для меня поворот! Я чуть со стула не рухнула, когда услышала. Мой отец и для меня самый идеальный мужчина, оказывается, тоже не безгрешен. Да, для ребенка, пусть и взрослого, это стало настоящим шоком.
— Как это? – сижу и хлопаю ресницами, что дурочка.
Не верю. Образ непогрешимого папы всё ещё силён в моем подсознании.
— А так, — говорит мать, разводя руками. – Ресторан, гости, танцы. Меня замутило немного. Я же тобой беременная была. Зашла в туалет, а там твой папка свидетельницу дерет. Я двери закрыла и в плач. Хорошо, что твой дед, мой отец, мимо проходил. Меня успокоил, зятю по шапке надавал, Таньку-шалаву по-тихому выгнал. Так что скажи спасибо деду, что выросла в полной семье с родным папашей, а не с отчимом каким-то. Да и не вышла бы я замуж во второй раз. Не принято в нашем роду по мужикам скакать.
— И что, папа больше не изменял? – спрашиваю с осторожностью.
Боялась, что узнаю ещё парочку неприглядных тайн нашей семьи.
— Пока тесть генерал был жив, втихаря по бабам бегал. А потом на так называемых субботниках в отделении пропадал. Да, я к шлюхам не ревновала. Перегорела. Семья же важнее, Аля, — призналась мать.
Мой отец, генерал полиции, походун! Приофигела я, пытаясь хоть как-то переработать в голове полученную от мамы информацию. Хорошо хоть дед, генерал ВДВ, достойный человек. Я его помнила всегда сидящим в кресле-качалке с газетой, и бабушку рядом возле него с подносом булочек. О чем сказала маме, но она и здесь меня расстроила, разбив детский образ дедушки Семена.