Мира была там однажды, когда Горислав, младший сын старосты из Лукишек, Любаву обхаживал. Красивый парень, но уж больно ветреный. Своих девок перепортил, за Малиновку взялся.
У ворот балагурил с припозднившимися прохожими сторож, подсвечивая себе переносным фонарём.
– Мирослава, ты ли? – удивился он девушке. – Чай на посиделки пришла? В кои-то разе? Смотри, девонька, время упустишь, никто не возьмёт.
Мира хмыкнула. В последние дни она частенько подобное слышала. Редкая баба упускала возможность постращать знахарскую внучку быстро бегущими годочками.
– Уже взяли, – лукаво подмигнула девушка.
– Кто? – Дядька Ждан был охоч до сплетен.
– Император драконов.
Пара долек относительной, не считая звуков веселья, тишины и следом громкий смех:
– Ах ты сказочница! Заходи давай.
Мирослава проскользнула в ворота, огладила юбку сарафана, на груди шнуровку поправила. Эх, не любила она сборища, на которых Любава верховодила. Наедине с дочкой старосты ещё можно было знаться, но при большом собрании та всегда норовила кого-нибудь на посмешище выставить для своего и чужого развлечения. Мира подобного терпеть не могла, сразу же уходила. Вот только осадок в душе всё равно оставался.
Со двора к беседке, построенной на задах дома, вела выложенная крупным булыжником дорожка. Тянулась она между цветочных клумб в окружении сладкого дурманящего аромата. Мирослава даже шаг замедлила, чтобы вдоволь им насладиться, и услышала, как кто-то затянул новую песню. Незнакомый мужской голос был настолько волнующим, что девушка удивлённо замерла на месте. Вроде бы негромкий, но звучный, богатый, с приятной хрипотцой, что мягко вкрадывается в самую душу. Кто бы это мог быть?
Девушка подошла к беседке так, чтобы видеть тех, кто находится внутри, но самой оставаться незамеченной. Пел дракон. Он сидел во главе стола рядом с Любавой. Рубашка распахнута на груди, волосы – распущены. Он лишь когда-то успел заплести две тонкие тугие косички, обрамляющие точёное лицо со сверкающими золотом глазами. То ли в них сиял волшебный внутренний свет, то ли пламя лампад отражалось.
– Искуситель, – прошептала Мирослава, подмечая, как неотрывно и заворожённо смотрят на Роена парни и девушки. Ощущая, как сама поддаётся магическому влиянию его чудесного голоса.
– Ты моей никогда не будешь.