— Сам ты киборг с чипом от умного унитаза. Книжек обчитался? Я человек с дополненными возможностями. У меня в мышечные волокна вставлены жгуты искусственных мышц, сильнее обычных в десятки раз. Кости армированы тканью, спасающей от переломов. В грудную клетку, шею, пах вживлены гибкие бронепластины, защищающие от ударов тупыми и острыми предметами. Внутриклеточная жидкость нервных тканей обогащена электролитом, многократно ускоряющим передачу импульсов, а мозг обучен некоторым программам для быстрого обсчёта массивов данных. — Айрис перевела дыхание. — Быть преступником в моём мире очень сложно. Тотальный контроль и предопределённость на годы вперёд насмерть убивают радость жизни. Чтобы система не заметила твои изменения, нужно быть умнее неё.
— По-моему, это хорошо. Большинству людей свобода нужна из вредности. — Я осёкся, напоровшись на её взгляд.
— Я сама хочу планировать свою жизнь, — чеканя каждое слово, произнесла Айрис.
— Ладно, прости, каждый сам должен решать, сколько свободы ему достаточно, — примирительно согласился я. — А ты не врёшь про силу?
Это можно было проверить прямо сейчас, чтобы решить, как отнестись к её признаниям. Айрис, глядя мне прямо глаза, выдернула из моего сидения подголовник и, внешне не прикладывая особых усилий, согнула одну из ножек буквой U, затем кинула его мне в руки. Я попытался разогнуть её назад, но не смог. Ножка крутилась в моих влажных ладонях, не позволяя приложить нормальное усилие. Айрис выхватила подголовник назад и разогнула ножку так же играючи, как и согнула. Правда, при этом она больше не была ровной. На ней осталась волна. Девушка вернула его на место, забив до конца ударом ладони. Что-то подозрительно хрустнуло внутри сиденья.
— Есть ещё сомнения? — спросила Айрис.
— А по вашим законам я не стану соучастником побега? — спросил я, решив, что вляпался в неприятную историю космического масштаба.
— А кто меня здесь найдёт? Я одна из… А сколько вас здесь живёт?
— В городе?
— В каком ещё городе? На планете.
— Восемь миллиардов, кажется.
— Немного, конечно, но в мире, где нет идентификации ментальной матрицы, я затеряюсь, словно песчинка. Ты только представь себе: у вас можно делать всё что угодно, и никто не будет об этом знать. Вот убей я тебя сейчас — это я образно, — успокоила меня Айрис, — и никто меня не найдёт.