— Вот эта девочка хочет с тобой дружить. — Я взял за руку дочь. — Её зовут Полина, и она будет твоей хозяйкой.
— Привет, Полина. Всегда мечтал о дружбе с такой девочкой.
— Азя. — Дочь испуганно прижала руки к себе.
— Зя, — успокоил я её. — Он хороший.
— Я хороший, Полина. Ты любишь играть? — поинтересовалась пока ещё безымянная игрушка.
— Она любит, но разговаривать ещё не умеет. Если ты такой умный, научи её, — предложил я ему.
— Конечно. Полина, скажи слово «тангретвариграика». Когда ты сможешь его выговорить, то и другие слова покажутся тебе простыми, — предложила умная игрушка.
Я отмахнулся от неё на время. Никас в это время разбирался со своим подарком. Это была пристёгивающаяся к предплечью вещь, похожая на часть рыцарского доспеха. Сын сумел её закрепить и не понимал, что с ней делать дальше. Он прощупал весь корпус, но ничего не произошло.
— Ерунда какая-то, — расстроился он. — У Полинки и то лучше.
Дочь поползла от нас в другую комнату, а игрушка, бесшумно левитируя, двинулась за ней следом, как на верёвочке. Полина изумлённо остановилась и села, разглядывая голограмму.
— Азя, — прикрикнула она на неё.
— Замечательное слово. А что оно значит? — поинтересовалась игрушка.
— Оно значит «нельзя», — объяснил я.
— О, понятно. А что нельзя? Мне нужно это знать, чтобы впредь не расстроить Полину.
— А ты сам догадайся, — предложил я голограмме.
— Нельзя... нельзя... нельзя. Сдаюсь. А хочешь, я поменяю цвет своей шубки? — Он нагнулся в сторону Полины.
— Азя. — Дочь махнула рукой в его сторону.
— Я понял. Что ж, я рад знать, что тебе нравится именно этот цвет. Синий — это цвет свежести. Ты любишь свежесть? А что ещё ты знаешь синего цвета?
— Пап, как ему отключить звук? — поинтересовался Никас. — Замучил уже болтать.
— Бабушка проснётся и покажет. Ну-ка, дай гляну, что тебе подарили. — Я взял руку Никаса с подарком в свою.
— Да ерунда какая-то. Может, она и не умеет ничего.
— Не может такого быть. Тут явно кроется какой-то секрет. — Я потискал доспех в своих руках.
Никакого эффекта. Тогда я присмотрелся к нему внимательнее. Поверхность игрушки была украшена узорами, напоминающими какой-то древний рисунок, но мой встроенный аудитор, способный видеть зависимости, заметил одну деталь. Витиеватые дорожки не прерывались, от начала доспеха и до конца. Я поставил палец на начало одной из них и повёл по ней. Уже к середине дорожка стала испускать слабое оранжевое свечение, а когда я довёл до конца, она светилась ярко, даже в освещённой комнате. При этом я почувствовал исходящее от доспеха поле.