Гора и Омур – волки-оборотни – появились следом за ним.
Пациента привезли быстро, и, на первый взгляд, он казался не так плох, как можно было подумать. Мелкие раны по всему телу, как от осколков одной из магических ракет хундов.
В принципе, проблема рядовая, решаемая… Но что-то мне сразу же не понравилось.
Синюшность губ и цвет кожи – не светлый, как у эльфов, а практически серый…
Лиловые кровоподтеки на веках и под ногтями…
Прерывистое, поверхностное дыхание, как будто больной то ли не мог, то ли боялся вдохнуть глубоко из-за сильной боли.
Пока эльфа раздевали и перекладывали на стол, я прикрыла глаза и переключилась на магическое зрение.
Вздохнула, распахнула веки и нервно йокнула.
О-ой…
Яйцо паука…
Проклятье!
Хуже и не бывает!
Мало того, что этот снаряд, разрываясь, нашпиговывает всех вокруг осколками магии, так еще и каждый из них выбрасывает что-то вроде энергетической нити и вместе осколки опутывают тело жертвы. Вытащить остатки такой магии сложнее всего. Тронул один – и вся паутина приходит в движение, еще больше травмируя ткани и органы.
Визуально раненый, кажется, даже не столь и тяжелым – физические травмы похожи на небольшие разрезы, что мы и наблюдали у нашего пациента. На энергетическом же уровне вся его аура разрублена на кусочки, как в винегрет, и еще каждый осколок магии постоянно вредит тканям и органам.
Приплыли.
Дина так посмотрела, словно говорила – это уже труп, зачем вообще тратить на него наш магический потенциал? Мы же растеряем массу энергии в пустоту. А после боя будет еще куча раненых, и каким-то мы еще вполне сможем помочь… Но на них уже просто сил не останется…
Я колебалась…
Однако внезапно сосредоточилась на лице эльфа, и оно почему-то показалось ужасно знакомым.
Вот будто бы я видела его где-то смутно…
Точеные черты, острые скулы, мягкие чувственные губы и узкий нос… Большие глаза…
Я почему-то знала, что они синие-синие, словно небо.
– Я его обезболил… – подал голос Тафир, будто намекал, что можно бы на этом и остановиться.
– Пробуем! – почему-то скомандовала я.
Зав отделением у нас перечить было не принято.
По лицам остальных я прямо читала «наша бойкая начальница просто-напросто сбрендила». Впрочем, мои оригинальные методы работы знали тут все. С самого первого дня я пыталась иной раз помочь, казалось бы, безнадежным, и – пусть не всегда, но бывало – вытаскивала их из лап смерти.