Я же всегда предпочитала блонд. Ни за что не покрашусь в рыжий ради мужчины.
А ради магазинов цветов?
Вот тут я запнулась.
Ради своего детища я готова на многое.
Даже на встречу с Егором Руданским.
— Похоже, ребята не соврали, — скептически смотрю на двадцать процентов совместимости. — Никто не переваливает за тридцать процентов. Наверное, специально сделали эту фигню, чтобы настырных барышень посылать подальше.
— Зачем ему посылать? Он просто может отказать.
— Есть же девушки из влиятельных семей. Их так просто не пошлешь — потеряешь деловые связи, — предполагаю я. — Может, поэтому создал повод для отказа? Он словно говорит «да» с условием «если». Не придраться.
Улька восхищенно качает головой:
— Не зря его все мужики уважают. И угораздило же нас с тобой стать его врагами.
— Мы не виноваты, что его сестра дура, — вздыхаю я.
Смотрю на фото Егора Руданского. Замечаю едва заметную неровную полосу на левой скуле — шрам, который делает лицо визуально еще суровей.
Надо что-то придумать. Улькин аккаунт уже показал маленький процент. Уверена, что если вобью свои данные, то получу нечто подобное.
— Уль, позвони брату.
— Эдику? Зачем?
— Он же у тебя хакер. Сможет подшаманить мне с процентами?
Улька задумчиво сдвигает брови, а потом хлопает себя по ноге:
— А что гадать? Поехали, поговорим. Все равно в свои игры сидит играет.
— До сих пор не работает?
— А когда он работал по-нормальному? Один черный заказ возьмет и пинает балду целый месяц.
Кажется, Эдик — отличный вариант. Ему не привыкать к подпольной работе.
Улькин дом находится в частном секторе. На территории два больших дома. Один хозяйский, где живут ее родители, моя подруга с братом, две собаки и три кошки, а еще рыбки и попугай.
Второй дом — гостевой. В нем шестнадцать спален с туалетами, эти комнаты сдаются в сезон отпусков. Сейчас там под завязку.
Есть еще небольшая кухня под навесом со столами для жильцов, которые хотят покашеварить. Беседка для отдыха, где всегда курят, и небольшой бассейн, который вечно закрыт.
Эдик встречает нас спиной.
— Здорова. Что надо? — приветствует нас после стука в дверь его комнаты.
— Привет, — говорю я, и парень тут же поворачивается.
Он младше Ульки на три года — ему двадцать два. Нам с подругой под двадцать пять. Разница небольшая, но я всегда относилась к Эдику как к младшему брату.