Как только дверь за моей спиной захлопнулась, я споткнулась, будто ноги подкосились, и прижалась к холодной стене коридора. Сердце бешено колотилось, в ушах стоял звон. Слёзы сами полились по щекам крупные, обжигающие, с таким отчаянием, будто из самой души.
Эй Лоренц оказался рядом, взял меня за локоть, притянул к себе, мягко, но настойчиво. Ты молодец. Ты справилась.
Я я не знаю, как я задыхалась, судорожно втягивая воздух. Он такой Он не должен там быть Это не его место
Я знаю. Мы всё сделаем, слышишь? прошептал он, гладя меня по волосам, поддерживая, пока я, почти не в силах идти, ковыляла по длинному каменному коридору вслед за Фраттом.
Мы двигались быстро, зигзагами по служебным переходам, от одной чёрной двери к другой, вниз по лестницам, потом снова вверх, сквозь темные арки, где пахло гнилью, магией и забвением. Ночь окутывала всё вокруг, и лишь слабый фонарик в руках проводника вырывал из темноты отдельные фрагменты коридора.
Наконец мы выскользнули наружу через секретный выход. На улице все так же стоял неприметный автомобиль с тонированными стёклами. Лоренц помог мне забраться на переднее сиденье, сам занял место водителя, и вскоре машина рванула с места, унося нас прочь от этой холодной, каменной преисподней.
Три часа пути пролетели сквозь ночные тени и мои собственные обрывочные мысли, разбивавшиеся внутри черепа, словно волны о скалы. Я молчала почти всё это время, уставившись в тёмное окно машины, за которым мелькали редкие деревья, фонари у придорожных мотелей, перекрёстки, залитые лунным светом, и ещё что-то неясное, будто граница между прошлым и будущим, которую я никак не могла переступить.
Лоренц не давил, не говорил лишнего. Его ладонь тихо лежала на моей вся теплота в этом жесте казалась более красноречивой, чем тысячи слов.
Когда мы наконец свернули на старую дорогу, ведущую крохотному мотелю с облупленной вывеской, мне казалось, что я прожила целую жизнь с того момента, как вышла из камеры. Машина мягко затормозила и в следующий миг нас уже встречал апатичный консьерж, сонно кивая и протягивая ключи от номера без всяких лишних вопросов. Деньги были переданы молча, обстановка типичная: деревянные стены, чуть прокуренный воздух, скрипящий пол, большая кровать с тёмным покрывалом, потертые шторы и старенький умывальник в маленькой туалетной комнате.