– Долго еще стоять? – заныл напарник молодого охотника. – И чего принялись пожарище разглядывать, будто невидаль? Вот когда храм Багуш–Пальских горел и восковые статуи от жара на бок заваливались, точно живые, было интересно. А тут черная пыль одна…
– Брось кабана, Миклуш, – откликнулся дядька Прун, присаживаясь на корточки. – Здесь творится что–то неладное. Сам посмотри.
Кабан тяжело опустился на траву. Пух с потревоженных метелок, словно легкий дым, понесло по ветру.
Корхель, сбросив тут же у туши заплечный мешок, поспешил следом за товарищами.
Дядька Прун крутил в руках оплавившийся кусок металла.
– Ишь ты… Никак серебро? – Корхель, вытирая головным платком вспотевшее лицо, наклонился ниже. Тонкие волосы, похожие на пожухлую бесцветную траву, прилипли к загорелому лбу.
С той стороны, где столпились охотники, от низа и до самой макушки горки шла тонкая расщелина. Поковыряв пальцем у ее основания, Прун вытащил на свет еще один слиток.
– Никак мы клад нашли? – Корхель живо представил, сколько сокровищ может быть скрыто под тонким настом. – Видать, потому молния и шарахнула, обойдя стороной высокие ели, что злата и серебра здесь закопано немеряно?
– Надо в деревню бежать, – молодой охотник, будто скаковой конь, готовый тут же взять старт, гарцевал на месте. – За ломами и лопатами.
– И телегу хорошо бы пригнать, – кивнул Миклуш, не в силах оторвать взгляд от пары слитков, что лежали на ладони у дядьки.
– Погодьте суетиться, – Прун, распрямившись, пнул носком стоптанного сапога расщелину. – Может и нет никакого клада. Так, две монетки затерялись. Надо бы наверху посмотреть, там, кажись, щель расходится…
Все проводили глазами змейку расщелины, которая по мере приближения к макушке горы неумолимо утолщалась.
– Так я гляну, – Корхель, не дожидаясь одобрения, полез наверх. Никто и опомниться не успел, как земля под его ногами загудела, и долговязый охотник рухнул куда–то вниз. Горка оказалась полой.
– Кор? Кор, ты живой? – как только камни перестали шуршать, а поднятая в воздух пыль улеглась, молодой подполз к зияющему провалу на брюхе. – Кор?!
– Ну, что там, не тяни… – дядька Прун и сидящий у его ног испуганный Миклуш тянули шеи, пытаясь заглянуть за край обвала.
– Там гроб, кажись. Огромный…
– Гроб? А Корхель где?
– На крышке лежит.