На тяжёлых створках красовались жирные коричневые полосы, размазанные от пола до самой дверной ручки, а на тёмном полу остались полустёртые очертания человеческого тела.
- Кто-то почти выбрался, - подметил Курт.
Барри оглянулся и торопливо отошёл от окровавленных дверей.
- У меня есть схема расположения тел, когда их нашли, - сглотнув, просветил коллегу О’Салливан. – Если интересно.
- Интересно. Попозже.
Курт прошёл из холла, подсвечивая засохшую кровь фонариком. Жирный след вёл в гостиную и терялся под старым ковром. Перед диваном, на камине, остались ещё очертания, набросанные мелом.
- Трое, - сосчитал Курт, присаживаясь на корточки.
О’Салливан мрачно кивнул.
- Всего семеро, - предвосхитил он следующий вопрос ватиканского особиста. – Ещё трое наверху.
- Выглядит как обычная поножовщина.
- Побойтесь Бога, Леманн, - возмутился О’Салливан. – Тут же были женщины и дети!
- Может, не поделили наследство? – задумчиво проронил Курт, снимая перчатку.
Под ладонью завибрировало, отозвалось неприятной дрожью в теле.
- В городе утверждали, будто родственники и впрямь не ладили. Каждый тянул на себя и утверждал, что у них-то прав побольше, чем у тех, других. Поэтому они вроде как договорились продать дом, а затем поделить деньги. С какого рожна им резать друг друга?
Курт поднялся, надевая перчатку, и молча направился к лестнице. Ирландский коллега нехотя последовал за ним.
- Ещё один, - посчитал Курт, остановившись между этажами и указав на очертания тела на площадке. – Ребёнок?
- Американцы притащили с собой четырнадцатилетнюю дочь.
Курт нахмурился и продолжил подъем. Лестница оказалась старой, скрипела на каждом шагу, отдаваясь эхом по пустому особняку. Четыре спальни по обе стороны от лестницы были закрыты. Курт дёрнул первую ручку, заглядывая внутрь. Взгляд тотчас зацепился за кровавое пятно на разорённой постели и очертания, сделанные в этот раз углём.
- Шесть, - подсчитал он. – Где нашли седьмую жертву?
- У окна, - указал на другую спальню О’Салливан. – Женщина пыталась разбить стекло.
Курт заглянул в соседнюю комнату и молча прошёл к окну. Очертания последнего тела он проигнорировал.
- Тонкое, - подметил он, постучав пальцем по стеклу. – Тут разбить – раз дунуть. Почему у неё не получилось?