Колени подогнулись, и я опустилась в кресло. Руки мелко дрожали, сердце сжалось в болезненной хватке. Я не могла дышать — воздух словно застрял в лёгких.
— Виктория, я сделал запрос. На станции находится всего два Воломира. Один из них только что ушёл, а второй был приглашён как технический специалист. Он уже выполнил свою работу и как раз сейчас улетает со станции.
Я резко подняла голову. В глазах стояли слёзы.
— Он не может улететь! Его нужно остановить! Немедленно! — выкрикнула я в панике, голос сорвался на крик.
— Я не могу связаться со стартовой площадкой, они не отвечают, – сказал Илдрион, придерживая наушник в ухе.
— Значит, поспешим туда. Я не могу потерять и его, – выкрикнула с отчаянием в голосе.
Мы выскочили из каюты и побежали. Лифт. Длинные витиеватые коридоры. Дверь в ангар распахнулась, и мы залетели туда.
— Нам на стартовую площадку, я не знаю, в каком из шаттлов он улетает. Сейчас вылетает несколько кораблей, – Илдрион потянул меня за руку в нужную сторону.
От страха и ужаса у меня перед глазами стояла пелена, я не соображала. Бежала за наставником, полностью ему доверившись.
Площадка управления стартами. Илдрион что-то спрашивает.
А я увидела Воломира. Там, за стеклом этой дурацкой площадки, в ангаре. Мой. Живой. Родной. Он шёл к небольшому шаттлу.
— Воломир, нет! – крикнула я в отчаянии. – Не улетай! Не бросай меня!
Я дёрнулась к стеклу и, не думая о боли, начала стучать по нему кулаками. В отчаянии я билась о холодную преграду, надеясь, что он услышит меня, увидит, остановится. Слёзы струились по лицу, и каждый удар отдавался болью в пальцах, но я не могла остановиться. А затем, обернувшись и словно слепой котёнок, стала глазами искать дверь и не понимала, как мне попасть к мужу. Руки дрожали, сердце рвалось из груди, как будто кто-то вырывал его с корнем.
Он уже зашёл в шаттл и закрыл за собой дверь.
— Остановите его! — крикнула я мужчинам, чувствуя, как грудь сдавило невыносимой болью.
— Я не могу, – ответил один из них.
Я видела, как его шаттл поднялся в воздух, открылась заслонка станции, выпуская шаттл мужа в открытый космос.
— Нет, нет! Пожалуйста! Только не он! Сделайте же что-нибудь! – я кричала, словно израненная птица, разрываясь от боли.
— Нейрина, на этом шаттле нарушена связь. Воломир об этом знает и сказал, что это его не остановит. У него закончился срок контракта, и он предпочёл немедленно покинуть станцию.