Да и кто мог прийти? Свекровь? Золовка? Сомневаюсь, что им сейчас до меня. А мама за границей живет, все равно ничем помочь не сможет.
— Может, позвонить хотите? — Взгляд медсестры стал внимательнее. Похоже, она заметила мое смятение при упоминании родни.
Я снова покачала головой.
— Ну, смотрите сами. — Она ободряюще улыбнулась. — Если что, зовите. И телефон вам ваш принесу.
— Спасибо, — отозвалась я.
— Набирайтесь сил. — Женщина снова улыбнулась и оставила меня в невыносимой тишине наедине со своими мыслями.
Я не знала, сколько прошло времени – может, полчаса, а может, и все три, – когда ко мне заглянул Олег. При виде него внутри меня проклюнулись ростки радости.
— Как ты? — Он взял стул и сел рядом.
— Нормально. — Я сглотнула.
— Сомневаюсь, — он усмехнулся, — но мне нравится твой оптимизм.
— Больше ничего не остается.
— Можно я посмотрю, как твой шов?
— Я могу сказать «нет»?
— Можешь, но я все равно посмотрю, — ответил Олег весело.
Такая позабытая легкость в общении. Когда я вообще в последний раз с кем-то обменивалась шутками? Кажется, это было где-то в другой жизни.
Он приподнял мою свободную послеоперационную рубашку, и я испытала неловкость оттого, что на мне нет белья, и едва сдержалась, чтобы не прикрыться рукой.
— Выглядит неплохо, — между тем сказал Олег. — Завтра начнешь пробовать ходить потихоньку.
Он накрыл меня одеялом и сел обратно.
— Значит, ты теперь работаешь здесь, — я решила сменить тему.
— Да, уже семь лет как, — ответил Олег. — А ты, значит, вернулась сюда. Давно?
— Три года назад.
— Жаль, что встретились при таких обстоятельствах.
— Да уж… — Я подавила вздох. — А твоя жизнь как? Кроме работы.
— Если ты о личной жизни, то я упертый холостяк, — Олег со смехом развел руками. — Живу один. Со свободным сердцем.
Я тоже чуть усмехнулась. Олег, сколько его помнила, всегда был любимцем девушек. Была в нем необъяснимая харизма, которая тянула к нему как магнитом. И я, увы, не стала исключением. Влюбилась по уши. И была так счастлива, когда он выбрал меня тоже. Наш бурный роман длился больше полугода, но природа непостоянства Олега взяла верх. Его измена тогда стала для меня трагедией, я даже перевелась в столицу, чтобы залечить сердце.
Сейчас все это тоже казалось таким далеким и, как ни странно, я не испытывала к нему больше ни ненависти, ни обиды.