— Давай пообщаемся, а?
— Мне домой нужно, — пытаюсь обойти его, но он преграждает мне
путь.
— Давай лучше ко мне пойдем, а?
Вся толпа гогочет.
Тогда-то и появился Рустам. Он подъехал к заправке на черном
авто и остановился рядом.
— Что тут происходит? — открывая окно, спросил он таким тоном,
что с компании мигом сошел весь пафос.
— Да мы так, ничего, — промямлил кто-то в ответ.
— Живо свалили с моей заправки, — холодно приказывает
незнакомец.
Всех пятерых как ветром сдуло.
— С вами все в порядке? — обратился он ко мне.
Так все и началось. Рустам никогда во мне не сомневался. Забрал
меня в тот день и никогда больше не отпускал.
Мы сыграли свадьбу, да такую роскошную, что я и мечтать не
могла. Огромный зал высотой в два этажа с колоннами до потолка и
настолько же высокими окнами. Все сверкало белоснежной красотой. А
еще — море лилий. Белое свадебное платье, сверкающее кристаллами,
невероятно красивое и баснословно дорогое — настолько, что мне к
нему поначалу даже прикасаться боязно было.
— Ты должна быть самой красивой невестой в такой важный день
твоей жизни, милая, — ласково говорил Рустам, целуя мои руки.
Наша брачная ночь была просто волшебной. Тогда я окончательно
влюбилась, как никогда прежде не влюблялась. Он был таким нежным со
мной, таким обходительным. Целовал меня, ласкал мое тело так, что в
каждом его прикосновении я ощущала любовь. Обращался со мной, как с
самой главной в мире ценностью. Постоянно спрашивал, хорошо ли я
себя чувствую, и все ли мне нравится. От нежности и бешеной
страсти, которые сочетались в нем, я потеряла голову.
С тех пор ни одна наша годовщина не обходилась без лилий. Те,
что на окне, доставили прямо прошлым утром. Муж хотел поднять мне
настроение. Ему это удалось… На какое-то время. Ровно с момента,
когда их привезли, и до мгновения, когда я увидела, как на нем
скакала голая Марианна.
А теперь я смотрю на эти лилии и думаю… Вот заказывал он цветы,
а сам думал не о моем настроении, не о дне нашей свадьбы, а о том,
как вечером заедет к Марианне... и ее поимеет.
Он что, заранее загладил так свою вину?..
— А Марианна? — почти шепчу я. — Как она могла, Дана? Почему? Мы
же с ней лучшие подруги! С самого детства... Это почти как вторая
сестра! У нас других таких подруг в жизни больше не будет. Неужели
она не понимает?