Мы спускаемся в подземку и снова едем с пересадками. Селеста передвигается по метро очень быстро, видно, что торопится. Я везде поспеваю за ней, не выпуская ее руку из своей.
— Там не только Уйлд похоронен. — Говорит мне почему-то шепотом, когда мы уже подходим к кладбищу. — Там еще лежат Фредерик Шопен, Исадора Дункан, Джим Моррисон...
— Подожди-подожди. — Я не даю ей договорить. — Джим Моррисон? Солист рок-группы The Doors??
— Да.
— Обалдеть! Это же моя самая любимая группа! Я хочу на его могилу!
— Ну вот сейчас сходим.
В этот момент мы приближаемся к центральному входу, и нам навстречу выходит пожилой мужчина с фонариком.
— Здравствуйте. Я Кнопка. Вас должны были предупредить насчёт меня.
— Да, проходите. У вас времени до 12 ночи. Потом у меня пересменка.
— Хорошо.
Мы проходим на территорию кладбища, и мне сразу становится не по себе. Не то чтобы я боюсь, но просто оно такое жуткое... Селеста включает фонарик на телефоне, и я следую ее примеру. Она уверенно ведёт меня вдоль могил с большими памятниками и статуями в готическом стиле. Вообще, все это кладбище — слишком готическое.
— Это какое-то знаменитое кладбище? — спрашиваю ее после осмотра довольно большого количества готических статуй, которые явно тут не просто так.
— Да. Оно называется «Пер-Лашез». Тут похоронены известные люди.
Понятно. Типа нашего Новодевичьего в Москве, где лежат всякие актеры, певцы и политики.
— Вот могила Оскара Уйлда, — подводит меня к высокому памятнику.
Это бетонная плита с меня ростом. На ней высечен человек, который то ли летит, то ли лежит. В общем, ничего особенного. Мы проходили тут могилы и статуи поинтереснее.
— Угу, хорошо. Пойдём теперь к Джиму Моррисону.
Селеста слегка смеётся, берет меня за руку и уводит. Меня удивляет, как хорошо она тут ориентируется.
— Ты часто здесь бывала? Это кладбище очень большое, а ты тут все знаешь.
— Я была здесь несколько раз. На самом деле тут всего несколько очень известных могил, и все посещают только их, поэтому не сложно запомнить.
Мы идём размеренным шагом и продолжаем освещать себе путь фонариками от телефонов. Мне по-прежнему не по себе. К тому же мы с Селестой почему-то говорим шепотом, хотя находимся здесь совсем одни.
— А кто этот мужчина, который нас сюда пропустил?
— Знакомый моего знакомого. Я попросила своего приятеля, чтобы он попросил охранника нас пропустить.