Я перевел взгляд на Дашу, что стояла в паре метров от нас, сложив руки на груди. На лице ее было безмятежное выражение. Похоже, помощница тоже была уверена в моем отцовстве, и никакие конверты для этого ей были не нужны.
- Да, Поленька - ваша внучка. И моя дочь, - наскоро пробежав глазами документы, озвучил я секрет Полишинеля.
Но какова же была Женя! Или врала мне в глаза, что ничего не помнила про нашу с ней ночь, или действительно обо всем забыла. Хотя, я и представить себе не мог, что должно было случиться, чтобы женщина, которая узнала про беременность от силы через месяц после того, как мы с ней покувыркались, запамятовала об обстоятельствах зачатия. Или у нее мужиков было столько, что отцом мог оказаться кто угодно?
Эта мысль неприятно полоснула по нутру. Но ничего, обязательно выясню этот момент.
- И что ты теперь будешь делать? Прямо сейчас отправишься к Женечке и Полинке? А можно мы с тобой? Наверно, нужно купить внучке подарков? Родя, ты понимаешь, что у нас теперь есть внучка?!
Мама сыпала этими вопросами, от которых у меня разболелась голова. Пришлось остановить этот поток:
- Так, стоп! Стоп! - сказал я веско. - Прямо сейчас ни к Женечке, ни к Полинке я не поеду, - ответил на первостепенный вопрос. - И уж тем более когда я все же это сделаю, не хочу, чтобы со мной отправлялся целый отряд.
Мама заметно поникла, но через мгновение в глазах ее зажегся огонек. Надо будет не забыть запретить Даше строго-настрого делиться информацией о том, где проживает мать моего ребенка с моей же дочерью.
- Для начала я поговорю с ней сам. Один. И не приехав, как снег на голову, а в спокойной обстановке, - добавил я мягче.
- Организовать вам свидание? - деловито спросила Даша.
Родители закивали.
- Точно! Родик, и как мне это в голову не пришло? Олежек должен поехать на свидание с Женечкой. А то вдруг она напугается и решит сбежать.
Я невольно вздернул брови. Не такой уж я и страшный был, чтобы от меня женщины улепетывали, сверкая пятками. Хотя, Евгения точно была не похожа на тех, с кем мне доводилось общаться до сего момента. Если, конечно, она знала, что я отец Полины. Могла ведь воспользоваться этим, на вполне законных основаниях обеспечив ребенку приличную финансовую поддержку. Но она не просто молчала, а еще и всячески это отрицала.