Проигнорировав меня, Вика опустила руки и ухватила
резинку своих черных сексуальных трусиков. Потянув их вниз, она прикрыла глаза.
Как если бы то, ради чего я снял этот номер, было ее кошмаром. Таким кошмаром,
который видеть ей не хотелось бы, а принимать в этом участие тем более...
— Зачем ты пришла, если так сильно меня
боишься? — откинувшись в кресле, я сделал глоток.
Вместо ответа девушка опустилась на колени и
грациозной кошечкой перешла в наступление. Такая красивая... соблазнительная...
переставляла руки, словно это ее мягкие лапки. Но при этом она вся тряслась.
Стоило ей оказаться рядом со мной, она поджала
губу. Присела и потянулась к ремню на моих брюках. Но ее неуверенность и
дрожащие руки только разозлили меня.
— Я не люблю задавать вопросы дважды, — я
перехватил ее застывшее на моем ремне запястье.
Поставив на стол пустой стакан, подцепил ее
точеный подбородок. Брюнетка, не сопротивляясь, подняла голову. Ее карие глаза,
мандраж и приоткрытый от волнения рот меня очень расстроили.
— Ну?
— А можно и мне? — она посмотрела в сторону
бутылки с алкоголем и сглотнула.
— Ты пьешь джин?
Я спросил ее, поскольку все мои знакомые
предпочитали пить ром или виски, называя джин можжевеловой отравой. И в чем-то
они были правы, этот алкоголь — на любителя. «На любителя елок», — именно так
подшучивал надо мой давний приятель Яннис.
— Нет, — она робко ответила, но глаза ее все
еще были прикованы к бутылке.
— Тогда зачем? Неужели для храбрости? — я
шумно выдохнул. Это получилось само по себе, но девушка после этого вся
сжалась. — Зачем ты согласилась на эту встречу, Вика?
— Ахмед сказал, что ты хорошо заплатишь, —
произнесла она очень тихо и хрипло.
— Зап-ла-чу... — я «покрутил» слово на языке,
пытаясь его распробовать. Плеснул джин в стакан и вручил его девушке. Морщась,
она выпила его практически залпом. — А теперь проваливай...
— В каком смысле? — длинные ресницы вздрогнули
и взметнулись вверх. Но повторять дважды я не любил. Да и она все прекрасно расслышала
и поняла меня.
— Ты свободна, Вика. Я не насильник.
Встав с кресла, я обошел ее. Брюнетка так и
осталась сидеть на полу и хлопать от удивления и облегчения своими большими глазами.
— Но что я скажу Юсупову? — прилетело мне в
спину, когда я собирался открыть дверь.