Под звуки опускающихся на стол тарелок в
комнате запахло розмарином и жареным мясом. Желудок предательски сдался, но ком
в горле и сумбур в голове поспешили его затолкать куда подальше и поглубже.
«Если меня так кормят, навряд ли хотят убить.
Иначе бы уже давно это сделали», — это была первая вполне адекватная мысль за этот
день. Ужасные доводы и домыслы под обильное слюноотделение отступили.
Когда звук колесиков пропал в коридоре, а
дверь закрылась, я подмяла под себя подушку, чтобы улечься удобнее. Выбираться
из кровати все еще не хотелось. Но аромат, захвативший комнату, манил меня.
Меня хватило еще минут на десять от силы. Я
встала с постели и подошла к столу, где были красиво расставлены блюда. Нина
даже вазочку небольшую на этот раз поставила, из которой торчала ромашка с
огромными лепестками. Это было очень мило. Жаль, что цветок не украшал
обстоятельств, из-за которых я здесь оказалась.
В предвкушении вкусного обеда я сняла крышку с
самой большой тарелки, но почувствовала совсем не то, что хотела. Стейк был
средней прожарки. Он был румяным и сочным, а под ним растекалась лужица крови,
которую называют «розовым соком». Но, как бы со мной не спорили на эту тему, я
всегда оставалась при своем мнении. Кровь — она и в Африке кровь и никаким
псевдо-соком этого не отменишь.
Неприятной картинкой то, что произошло вчера,
всплыло перед глазами. Кровь на руках одного из мужчин, нож, который он вонзил
в какого-то парня… Желудок скрутило, и все его содержимое после болезненного
спазма поспешило на выход.
Я еле добежала до туалета, едва успела открыть
крышку, как меня вывернуло выпитым капучино. Мой желудок скручивало, живот
«резало», горло сжимало. Организм старался избавиться от всего ненужного. Как
будто это могло выдернуть картину убийства из моего подсознания... Но кроме
желчи в моем желудке уже ничего не было, а спазмы все продолжались и
продолжались…
Когда все прекратилось, и я почувствовала
облегчение, то еле нашла в себе силы подняться с пола. На стеклянной полочке у
раковины я увидела зубную пасту, рядом — щетку в запечатанной упаковке.
Прихватив их, полезла в душ, скидывая с себя одежду.
Моя кожа после «Казанова» все еще пахла
табаком и нуждалась в том, чтобы я смыла с себя рабочую смену. Волосы от обилия
лака и блесток торчали колом. От этой тяжести дико раскалывалась голова. Но
смыть с себя мне хотелось совсем другое…