Когда они получали в загсе новый документ на имя Озеровой Софии
Дмитриевны, Катя от переизбытка чувств заплакала. Дима же не скрывал гордости и
счастья.
Весь первый год супружеской жизни они пользовались туалетом во
дворе и бегали за водой на уличную колонку. Из коммунальных удобств, в доме
Кати не было больше ничего, кроме природного газа и электричества. Но, как
легко и весело они жили! Как потешались друг над другом, пробираясь утром к
заснеженной будке в конце двора!
«Сейчас… все есть: отремонтированный дом со всеми удобствами, мебель
новая! А Димы нет, и уже не будет. А как жить без него, как?!» — Катя опять
закусила губу и глубоко и протяжно задышала. Отпустило. Катя последний раз
глубоко вздохнула и поплелась в гостиную.
***
Баба Люба, свернувшись клубком, сладко дремала под «Квартирный
вопрос». Соня забралась с ногами на кресло и упоенно водила глазами по экрану
планшета. «Опять, наверное, приключения читает, — чуть поморщилась Катя, —
отвлекается, чтобы о Диме поменьше думать!»
— С голоду умираю! — громко возвестила она о своем возвращении. —
Обедать давайте!
Баба Люба мигом расправилась, как освобожденная от сжатия пружина,
и так же быстро «расправился» ее язык:
— Прибыла, наконец, — зыркнула она на Катю недовольным взглядом. —
Уехала ни свет, ни заря и только объявилась! Мало того, что голодная, так и
огурцы с утра лежат неприбранные! Кровь из носу, посолить их надо! Не забыла,
что к свекрам еще ехать?! А утром спозаранку тебе на работу плюхать!
Катя, не проронив в ответ ни слова, пошла переодеваться.
***
Сразу после обеда разобрались с огурцами. Ужинать сели рано, в
шесть часов. Малосольная селедка под жареную картошку оказалась хороша, да и
конфеты «Мишка косолапый» с горячим душистым смородиновым чаем не подвели!
Катя дула на горячий чай и косилась на два ряда сверкающих
полуторалитровых стеклянных банок с закатанными огурцами, перевернутых горлом
вниз остывать.
«Как в голодный год! И зачем столько? Почти до ужина с засолкой
провозились! И кому это нужно?!» — пронеслось у нее в голове, но перечить
ворчливой бабе Любе не посмела.
Вдруг запел смартфон. Катя взглянула на экран — на нем высветилось
«папа». Она тревожно нахмурилась. Звонил свекор, Димин отец, Сергей Андреевич.