Продолжалась она целых три дня. Когда
старик чуть было не умер от истощения, она просто прекратилась,
сама по себе. Но Эммануэль так и не понял, отчего она началась, и
как справиться с ней в следующий раз. А ведь надо просто перестать
выпускать книги по лекарскому искусству.
***
— Хм… Вроде всё готово, — осмотрел я
разложенную вокруг по тарелкам еду. И… Её много. Очень много. Но
так надо, иначе может не хватить на процесс быстрого перестроения
организма.
Готовиться пришлось несколько дней.
Деньги подошли к концу, но теперь я уверен, что всё должно
получиться, как надо. Энергии тоже удалось набрать немало.
Последние две ночи я постоянно гулял по тёмным переулкам и
привлекал внимание неприятных граждан. На тощего паренька, что в
одиночестве гуляет по неосвещенным улицам, всякая нечисть клевала
на ура.
Как же бесит меня слабость. Я понимал,
что время утекает сквозь мои пальцы, но поделать ничего не мог.
Давно пора отправиться к графине и заявить свои права, а затем
взять опеку над ней. Однако, я не мог так поступить. Заявиться туда
может только сильный, а я сейчас не в лучшей форме, и потому нужно
срочно это исправить. Думаю, через недельку мы с ней встретимся. И
кто знает, чем обернётся это знакомство.
Тем более, что я не обещал старику
Булатову бежать сразу в замок. Он и сам понимал, что мне нужно
набраться сил. Да и не знал точно, жива ли его дочь… А если жива и
с ней всё в порядке, то пару недель или месяц погоды не
сделают.
Так что старик сам дал мне время, и я
планирую им воспользоваться по полной.
Вдох, выдох, можно начинать. Тут
главное не отвлекаться. И потому, отключив слух и, частично,
зрение, я начал закидывать в рот всё больше еды. Даже не жевал, в
любом случае, не подавлюсь.
Буквально за пару минут в меня попало
несколько килограмм мяса, какая-то рыба, и здоровенная булка хлеба.
Овощи даже не считал, но не стоит забывать и о них. Вся заказанная
еда была специально рассчитана заранее. Именно эти микроэлементы, и
именно в таких количествах, пригодятся мне для перестройки. И как
только почувствовал, что больше не влезет, запустил
процесс.
Энергия жаром разлилась по телу, и
каждую клеточку моего организма прострелило сильнейшей болью. Рад
бы приглушить, но на это не хватает ресурсов. В любом случае, я
знал, на что шел. Правда, в прошлой своей жизни я отказался от
отключения боли. Она — часть жизни, одно из чувств. Да и если болит
— значит еще не умерло.