— Давай сюда деньги и вещи! Я с таким,
как ты, шутить не собираюсь, — лицо капитана поменялось, и теперь
уже и он потянулся к оружию.
— У меня денег немного, почти ничего,
— пожал я плечами.
— Ага, я видел, как он купюрами в
трактире размахивал! — перебил меня преследователь. Он всё так же
стоял где-то позади, отрезая пути к отступлению. Какой
самонадеянный… — А еще он аристократ! Вон какая печатка на
пальце!
— Ну, если вы знаете, что я
аристократ… — снова улыбнулся я, активируя магию. Просто
сконцентрировал энергию над ладонью, и окрасил ее в красный цвет.
Не каждый так мог даже в моем мире, а тут — и подавно. Красный цвет
означает огонь, тогда как целительская энергия зеленого
цвета.
Спустя секунду энергия закружилась в
вихре, но выпустить пламя — это уже слишком затратно, потому и не
стал. Они и так купились.
— Говорил же, Игната надо звать. Вот,
как знал! Хорошо, что позвали… — пробубнил один из моряков, с
надеждой взглянув на капитана.
— Сейчас, малец, ты узнаешь, чего
стоит твой аристократический нежный зад против капитана пятого
ранга Североморского флота его величества, — с этими словами Игнат
достал клинок, и тот вмиг покрылся зеленоватым, а точнее, даже
кислотным свечением.
Маг яда, значит. Цвет этот совершенно
не похож на энергию целителя. Очень редкий Дар, и один из самых
подлых. Такой может убить даже гораздо более сильного противника,
нужна лишь одна царапина — и ты гарантированно труп. Независимо от
твоей силы, регалий и прочих качеств. Ничего тебе не
поможет.
Ну, почти ничего.
Бой начался стремительно. Я только и
успевал уклоняться от его молниеносных атак, тогда, как остальные
даже не лезли в пекло сражения. Просто окружили и оживленно
обсуждали красивый и чертовски быстрый бой.
Я был без оружия. Так что отбиваться
было нечем, только пропускать клинок мимо себя, а в ответ пытался
пробить его защиту. Можно как-то ослабить его, снизить зрение или
свести судорогой мышцы, но он силен, а у меня пока нет достаточных
запасов энергии. Осталось очень мало, и расставаться с ними я не
собираюсь.
Бой закончился также стремительно, как
и начался. Лезвие отравленного клинка слегка чиркнуло меня по щеке,
и капитан отступил. Вложив меч в ножны, он сразу повернулся ко мне
спиной и побрел к своим, а я замер в недоумении. По щеке, вокруг
легкого пореза, стали расползаться язвы и, по идее, я сейчас должен
был орать от боли. Но у меня аж дыхание перехватило от такой
наглости.