Вся толпа ускорилась, и мы встретились
прямо под одиноко стоящим фонарем. Точнее, они остановились, и их
лица начали быстро меняться. Веселье мигом испарилось. Особенно,
когда я влил в правую руку добрую порцию энергии и поднял меч, как
будто он пушинка.
— Я это… пройду?! — обратился я к ним,
всё же они перекрыли собой улицу. Кажется, они забыли, как
двигаться. А может расстроились, что я не мороженщик? Ведь и
правда, похоже, будто тележка скрипит.
— Ой! Да, уважаемый, конечно…
Проходите пожалуйста! — сразу заголосили они, и мигом
расступились.
А стоило мне пройти, как сзади
послышался топот. Убежали почему-то… Странные они...
Спустя
несколько минут в трактире
Веселье было в самом разгаре. Еще бы,
ведь старому бывалому моряку сегодня стукнуло аж сорок лет! А
моряки столько не живут, так что он уже давно прослыл счастливчиком
и крайне удачливым морским волком. Тосты сыпались один за другим, и
с каждым часом веселье лишь набирало обороты. В тесный трактир на
звуки стекалось всё больше пьяных и трезвых посетителей. Все быстро
присоединялись к веселью, поддерживая именинника громкими криками,
тостами и пожеланиями.
— А давайте напоим старого морского
чёрта до беспамятства! За мой счёт! Пей! Пей! — заголосил лучший
друг именинника, и все подхватили его идею громкими
криками.
Трактирщик принес литровую бутыль
чего-то крепкого и ядреного, крики стали еще громче, ведь матрос
выдул всё прямо из горла. Ликование собравшейся толпы усилилось,
когда он «поплыл». Взгляд его тут же окосел, и мужики усадили его
за стол, продолжая смеяться и выкрикивать поздравления.
*Скрип*
В один момент воцарилась тишина.
Гробовая, звенящая… Такая, которой этот трактир не слышал с самого
открытия. Внутрь зашел парень, на плече у которого лежал массивный
арбалет, а другой рукой он волок по полу гигантский широченный меч.
Причем, острие оставляло за собой отчетливый след, глубоко впиваясь
в деревянный пол, но трактирщик не обратил на это никакого
внимания. Не сказал он даже ничего, когда меч начал оставлять следы
на лестнице. Вскоре неожиданный гость скрылся на втором этаже, и
все разом выдохнули, когда послышался звук закрывающейся двери его
номера.
— Геннадич… Это… — подал голос
именинник. — А налей-ка мне еще, пожалуйста. Я что-то
протрезвел…
***
Зайдя в номер, я сразу закрылся на все
замки, и только потом выдохнул. Но уже через пять минут снова
поднялся, разломал деревянный стул, и сжал в зубах деревяшку. Иначе
все зубы раскрошу.