Я не успел
додумать — мужчина подрагивающими руками открыл дипломат, покопался
в документах и передал мне ещё одну стопку бумаг.
— Вот, здесь
все объяснения.
Пробежавшись
взглядом по строчкам, я едва удержался, чтобы не зарычать от
злости. Во всех справках, квитанциях, рекомендациях по лечению и
характеристиках присутствовали два имени — К. Е. Долгопрудный и Ж.
Л. Долгопрудный. Подозреваю, что эти ребята валяются в моих покоях,
убитые собственным ядом. Так вот, эти “доктора” подтверждали, что
лечение Марка Ломоносова стоит заоблачных денег. Якобы ради того,
чтобы покрыть убытки, Раковы продали Архангельскую верфь и
собирались продать этот особняк, сперва переоформив его на себя,
разумеется.
Патовая
ситуация. Я не могу доказать, что “доктора” врали, потому что они
мертвы. В сложившихся обстоятельствах меня скорее посадят за
убийство двух “невинных” человек, чем поверят, что я защищал свою
жизнь.
— Сколько у
меня времени на сборы? — хладнокровно уточнил я и отвёл руку в
сторону, когда мужчина потянулся, чтобы забрать документы. Я цокнул
языком и покачал головой. — Нет уж, господа коллекторы, эти бумажки
я оставлю себе, покажу чуть позже адвокатам.
— Но у вас
нет адвокатов, — недоумённо произнесла женщина и, поняв, какую
оскорбительную глупость ляпнула, плотно сжала губы. Фактически она
сейчас в открытую заявила: мой Род настолько беден, что я не
способен нанять юриста. Только вот мои финансы их никак не
касаются.
Я не
собирался помогать им и просто молчал, внимательно отслеживая их
реакцию. Мужчину явно напрягала тишина, он ёрзал по дивану и бросал
опасливые взгляды на документы, но не требовал их вернуть. Женщина
же возмущённо на него поглядывала — очевидно, ждала, что он
поступит по-мужски и поставит выскочку Ломоносова на
место.
— Вам пора, —
улыбнулся я, когда под потолком сгустились мрачные тучи. Казалось,
вот-вот грянет гром. — Вас проводят.
Мужчина
открыл рот, но тут же его закрыл, поднялся и направился на выход.
Женщина с негодованием и недоумением смотрела ему в спину, но в
итоге просто последовала за ним. Захлопнулась дверь. Я выждал,
когда коллекторы выйдут на улицу, а их голоса затихнут, и вытащил
смартфон.
Они отступили
только потому, что были растеряны и не ожидали мало-мальского
отпора. Но скоро они вернутся и тогда уж точно и документы заберут,
и меня выпрут с голой задницей. Так что я пробил в интернете, что
могу сделать с юридической точки зрения. А положение Марка
Ломоносова незавидное: я не могу вступить в наследство, а из дома в
Петербурге меня выгоняют. Больше в этом городе у Ломоносовых
недвижимости нет.