Но «партия мира» была на самом деле чахленькая, малочисленная и
совершенно беззубая. А вот если бы удалось подключить к этим
полумаргиналам, я реально считал их именно такими, мощь Ротшильдов,
то ситуация изменится радикально. Но увы и ах, пока у меня ничего
не получалось, а время бежит и бежит.
Когда я зашел в гостиную, то на мгновение потерял дар
речи, меня ожидали не толькоЛайонел со своим дядей
Мозесом, но и возможно будущие премьер-министры Великобритании
19-ого века — Уильям Гладсон и Бенджамин Дизраэли. Хотя мне пока
еще не удалось вмешаться в ход европейской истории, но череда
событий в Америке и на Дальнем Востоке запущенная мною по другому
пути, рано или поздно скажется на судьбах Европы и бабка еще на
двое сказала по поводу их премьерств через -цать лет.
Начинали они свою политическую карьеру в одной лодке, в
партии тори, но уже разошлись как в море корабли. В феврале
1852-ого года Дизраэли в результате партийных интриг получил пост в
правительстве и роль лидера тори в нижней
палате. Но внесённый им в палату бюджет показал, что в
качестве министра финансов он не на своём месте.
После суровой критики Гладстона бюджет был отвергнут
громадным большинством, уже в декабре кабинет подал в отставку и
именно Гладсон заменил Дизраэли в кресле канцлера
казначейства Соединенного Королевства. Сейчас он после падения
очередного правительства только-только оставил этот
пост, а Дизраэли уже несколько лет признанный лидер
протекционистов в нижней палате парламента.
Пройдет еще немного времени, они станут непримиримыми
политическими оппонентами и будут яростно критиковать друг друга в
парламенте. Но сейчас, увидев в гостиной Ротшильда этих двух таких
уже разных политиков, я почувствовал холодок восторга и чувства
возможной победы.
Было неудивительно, что удалось достучаться до Гладстона,
гуманиста с высокими честными взгляды на жизнь, всю жизнь искавшим
верного ответа на вопросы, где истина и где справедливость. А вот
на общение с Дизраэли я никак не рассчитывал, хотя если подумать,
то и его появление было вполне закономерным.
Конечно он, как и все видные политики острова, исповедовал
в своей политической деятельности два главных политических
принципов Соединенного Королевства: «Британия превыше всего» и «У
наснет вечных союзников и у нас нет постоянных
врагов, вечны и постоянны наши интересы». Сейчас, в 19-ом веке,
можно быть кем угодно и вытворять незнамо что, но только в этих
железобетонных рамках. У политика с другими принципами сейчас здесь
просто нет никаких шансов.