- Иди, - хмурится. – Но знай, через неделю поблажек не будет.
Я отползаю на четвереньках, ворс ковра неприятно трёт колени. Опираясь на ладони, встаю, подбегаю к двери, но оборачиваюсь.
Белоусов на меня не смотрит. Совсем его лица не вижу.
Чувствую, что эта маленькая победа далась мне даже как-то слишком легко. Как бы не пришлось расплачиваться в двойном размере.
Или мой мучитель придумает что-то новенькое, пока мы оба застыли в ожидании?
Конечно, я не верю Саше, конечно, понимаю, что ГлавГад на сто процентов прав, но мне надо выиграть время… ещё чуть-чуть. Наверное, для того, чтобы самой смириться с тем, что в итоге окажется неизбежным.
***
Когда вечером следующего дня дверь в мою комнату открывается, я подскакиваю от неожиданности.
Честно, уже решила, что целую неделю буду в заточении.
Мак отвёл меня обратно вчера и запер. Всё… дальше мне принесли ужин. На утро завтрак, чуть позже обед. Просто оставляли еду на столике, когда я была в ванной или спала. Что наводит меня на мысль, что где-то в этой комнате есть камера, раз уж мои тюремщики знают, когда я сплю и хожу в туалет.
Отвратительное чувство – быть подопытной мышью. Может, и в ванне чего установлено?
Может, целая бригада охраны, прилипнув к мониторам, смотрит, как я раздеваюсь и принимаю ванну?
Хотя нет… не-святой-Богдан же делиться не любит.
Ну… я надеюсь.
А тут мало того, что дверь открывается, так в комнату ещё заходит женщина. Ей чуть за пятьдесят, она небольшого роста, худощавая и сдержанная. На меня не смотрит. Через локоть у неё перекинут чехол, по всей видимости, с одеждой.
- Здравствуйте? – обращаюсь к ней, с надеждой вглядываясь в лицо.
- Вот, переоденьтесь, пожалуйста, - говорит ровно, но на меня не смотрит. – Скоро за вами придут.
- И? – вытягиваю шею ей вслед.
Но она уходит, скрывается в коридоре, плотно прикрыв за собой дверь.
- И-и-и? Мать вашу! – кричу я. – Онемели что ли, все?
Потому что находиться в подвешенном состоянии очень сложно.
Кто за мной придёт? Когда? Для чего?
И… надолго ли?