Вашарий положил руку мне на плечо, то ли собираясь отстранить в случае чего себе за спину, то ли просто успокаивая. Через секунду Дольшер поравнялся с нами, остановился и глухо буркнул, глядя куда-то в сторону:
– Киота… Я очень сожалею, но был вынужден поступить подобным образом. В конце концов, я просто не мог подвергать горожан опасности, а твоя тетя делала все, чтобы мы разбились.
– Что с ней? – спросила я, похолодев от ужаса. Неужели мое шутливое предположение обернулось страшной правдой?
Дольшер не успел ответить. Пассажирская дверца повозки внезапно распахнулась, и на мостовую выпрыгнула поджарая волчица с неестественно зелеными глазами, горящими злым голодным пламенем. Благо что прохожие отнеслись к ее появлению достаточно спокойно, поскольку на улицах Нерия зачастую можно увидеть и более экзотических животных. Чего стоит хотя бы прошлогоднее появление у ратуши боевого черного дракона. Перепуганная рептилия едва не разнесла полгорода, пока не прибыла команда магов, специально обученная обездвиживанию и поимке магических созданий. Позже оказалось, что дракон сбежал от лорда Хидиуса, который был известен своей любовью к редким животным. Уж не знаю, где ему посчастливилось раздобыть яйцо черного дракона, но факт остается фактом: эксцентричный аристократ вздумал пополнить свой зверинец настоящей жемчужиной, забыв при этом, что данный вид рептилий относится к разумным, а следовательно, попадает под действие конвенции о недопустимости содержания в неволе представителей других рас. Ух, какой же скандал разгорелся! Лорду Хидиусу пришлось пожертвовать немалой частью своего состояния, чтобы избежать отправки на иридиевые рудники. Ему еще повезло, что дракон оказался незлопамятным, поэтому общество защиты редких рас и вымирающих видов ограничилось взысканием крупного штрафа в пользу пострадавшего.
Впрочем, я немного отвлеклась. Суть в том, что волком на улицах Нерия никого не удивишь. Лишь бы животное вело себя прилично и не кидалось на прохожих. Но моя тетя и не собиралась никого сжирать. Она уже выбрала себе жертву в лице Дольшера и сейчас неторопливо трусила к нему, недвусмысленно скаля клыки и роняя белую пену бешенства себе под лапы.
– Киота, хоть ты ей скажи! – взмолился тот, на всякий случай отступая и явно не желая вступать в бой со взбешенной волчицей. – Напомни, что у меня открыта полная лицензия на самооборону. Я не люблю причинять боль женщинам, но если у меня не будет иного выбора…