Ближайшее
зеркало было в туалете, пошёл посмотреть.
На щеке
красовался яркий след от помады. Ну, Галия! Хоть бы предупредила…
Она специально, что ли? Пометила меня? Перспективный парень, с
папой поладил, джинсы ценные дарит…
Ну,
женщины, блин!
Вернулся в
кабинет, одна щека была розовее другой. То ли помада плохо
оттирается, то ли кожу натёр, стирая её.
Работу
свою сделал и занялся химией. Но в голову совсем ничего не лезло
после посещения комитета комсомола. Попа Галии так и вертелась
перед глазами. Этак я не выучу эту химию… Надо сходить завтра в
библиотеку, передать Аннушке привет от бабушки…
В шесть
часов Изольда ушла, предупредив меня заговорщицким тоном, что
завтра явится её чадо.Блин! Ещё с
этим разбираться… Ладно, завтра увижу этого лоботряса и по ходу
дела решу, что с ним делать.
В минут
пять седьмого, как договаривались, в кабинет заглянула
Галия.
– Ты
идёшь? – громко спросила она, хитро посматривая на меня.
Сделал
вид, что ничего не случилось, нечего поощрять такие
выходки.
– Ирина
Викторовна, – заглянул я в кабинет к главбуху. – Можно я уже
пойду?
Она
взглянула куда-то мимо меня озабоченным взглядом и только кивнула
головой.
Квартал
сводит, лучше ей сейчас не мешать.
Символически поблагодарил её кивком головы. Видела-не
видела, не важно.
Оделся,
вывел Галию на улицу и повёл её в кафе.Я не говорил ей, что встреча предстоит с моим отцом.
Разволнуется, а оно того не стоит.Мы пришли вовремя, не опоздали точно, я на часы
посмотрел на горкоме. Но в кафе уже все сидели и ждали
меня.Увидев Галию, все очень
удивились. Я что, не предупреждал никого, что ли? Ну и
ладно.
Мы с
подругой подошли к столу. Представил её и всех присутствующих
друг-другу. Представлял всех по кругу, а не по старшинству. Первой
сидела Диана, рядом с ней Тимур, затем Славка и только потом отец.
Получилось, что его я представил последним.
Этот
кабальеро встал, сама галантность, отодвинул единственный свободный
стул и предложил сесть Галии. Столы рассчитаны на четыре человека,
и я остался стоять без места.
Нормально?
Взял
свободный стул у соседнего стола и втиснулся между отцом и
Галией.
Несколько
раз настойчиво возвращал разговор за столом к теме поступления.
Батя же каждый раз соскакивал на собственные достижения. Оставалось
только удивляться, чем занимались остальные преподаватели, если, по
его словам, именно он двигал науку в своем институте, отдуваясь за
всех остальных.