– Верно, –
подтвердил парень. Оставшаяся сумма ему все еще казалась достаточно
большой.
– Не
совсем так. Товар на пятьсот рублей тебе одному не утащить.
Подельник нужен. А с ним делиться надо пополам. Значит, для тебя
уже остается только двести рублей, половина. Верно?
Парень
приуныл и кивнул. Пятьсот рублей стремительно растворялись прямо в
воздухе.
– И опять
же – ты никогда не знаешь, не стукач ли и он. И не станет ли
стукачом через полгода, когда попадется на другой краже. Не захочет
в тюрьму – милиционер ему скажет – сдавай других преступников. И
вот тогда он припомнит и про эту кражу вместе с тобой. Представь,
сидишь ты дома, уже и позабыл про эту кражу и деньги потратил – а
тут милиция дверь ломает, кидает тебя мордой в пол, руки в
наручники. Все показания на тебя есть, тебе сдали со всеми
потрохами – остается только на пять лет тебя в тюрьму отправить.
Верно?
Парень
уныло кивнул.
– Другая
опасность – сам твой подельник не стукач, но болтать любит. Воры
много пьют, а пить и не терять осторожность редко кому удается. И
вот, выпив с другими ворами, он начинает хвастаться, как он вместе
с тобой ларек ограбил и товару вынес на пятьсот рублей. А среди
тех, кто его пьяного болтуна слушает, сидит милицейский стукач. А
дальше – через пару дней, чтобы на него не подумали, он сливает
информацию своему милиционеру. И тот, радостный, что заработает
премию, арестовывает и тебя, и твоего подельника. Знаешь, что
дальше произойдёт?
– Что? –
зачарованно спросил Андрюха.
– Вас
посадят в разные камеры и будут колоть на признание. Тому, кто
сдаст другого, пообещают год колонии и облегченный режим – посылки
там от родственников и все такое. А тому, кто рогом упрется – пять
лет на основании показаний своего подельника. И знаешь что – в этой
ситуации один обязательно сдастся. И лучше тебе быть первым, чтобы
не сесть на пять лет.
Парень
помотал головой – мол, он никогда не сдаст подельника.
– Ну тогда
ты и будешь сидеть пять лет, – ухмыльнулся я, – а он выйдет через
год и будет девочек кадрить на улицах. Но я не договорил про твои
двести рублей. Не будет никаких двухсот рублей за грабеж
ларька.
– Как не
будет? – удивился пацан.
– Дело в
том, что в воровском мире есть такая профессия, как скупщик
краденого, – сказал я, – сам же ты, украв десять тысяч карандашей
из ларька, не будешь стоять на углу и продавать их, верно? На пятом
карандаше милиционер подойдёт и спросит, где ты столько карандашей
взял. Потом посмотрит, что ночью украли из ларька десять тысяч
карандашей и радостно потащит тебя в камеру – добиваться признания.
К маме твоей придут с обыском – искать эти карандаши. Все вещи из
шкафов и столов вытряхнут, пол могут взломать в поиске тайников,
бывает, что и стены ломают. И потом никто не ремонтирует сломанное
– есть деньги, мама сделает ремонт, нет – так и будет жить со
взломанным полом. Если найдут краденое – все, ты сядешь и без
признания вины. Вот для того, чтобы так нелепо не садиться в тюрьму
и есть профессия скупщика краденого. Но он, сам понимаешь, не купит
у тебя украденный товар по настоящей цене – иначе в чем будет его
выгода? Если половину даст – уже хорошо.