– Так он после нее поехал к тебе дверь открывать, – горько улыбнулась Людмила.
– Да, так получается, – ровно ответила Маша. – Катя, вы уж нас простите за бестактные вопросы. Такая трагедия, внезапная смерть, мы пытаемся понять, что с Лешей происходило в последнее время.
– Мы обе хотим понять, – с тем же горьким сарказмом добавила Людмила. – Ну, и как вы расстались? Он что-то вам обещал?
– Что он мне обещал! – в Катином голосе звенели слезы, так ей было неуютно в обществе этих женщин, которых она обозначила в уме: «ну, прям все из себя». – Переспал, а потом его скрючило от меня, как будто я вшивая какая. Шарахался. Из машины высадил, сказал, чтоб больше не приставала, потом, правда, догнал, денег дал. Точно он больной у вас был.
– Боже, – выдохнула Маша. – Какой ужас. Люда, мне кажется, мы все выяснили, давай не будем это обсуждать. Катя, мы приехали. Еще раз извините…
– Да чего уж, – буркнула та. – Спасибо, что подвезли.
Два дня до похорон Алексея Маша провела дома. Не спала, не ела, ничем не занималась, ни о чем не думала. Она ждала: надо пережить этот день, потом… потом будет ясно, как поступить.
В день похорон рано утром позвонила Людмила.
– Маша, мы уже собираемся. Я, мама и Аня поедем с Лешей в автобусе. Его сослуживцы на машинах. Я могу попросить, чтобы кто-нибудь к тебе по дороге заехал… Наверное, Витя, его друг. В общем, я ночью бумаги в Лешином столе перебирала, нашла кое-что. Нас обеих касается.
– Что это? – испуганно спросила Маша.
– Просто его письмо мне о тебе. Написал на случай, если будет уходить к тебе… Ты только ничего не говори сейчас, может, потом. Так я дам Вите твой адрес? Он позвонит, когда подъедет. Спустись, пожалуйста.
– Хорошо. Как ты?
– Как положено. Выдержу.
– А мама, Анечка?
– Анечка, – Люда долго молчала, потом всхлипнула, – Анечка… Это какой-то ужас, Маша. Она не может понять. Она увидит его в автобусе, я не представляю, что с ней будет.
– Может, пусть этот Витя привезет Аню ко мне?
– Нет, – уверенно сказала Люда. – Она маленькая, конечно, но уже в таком возрасте, когда с отцом нужно проститься сознательно. Ребенку в девять лет не рассказывают небылиц про внезапный полет в космос.
– Да, наверное. Но вообще имей, пожалуйста, в виду. Я всегда, в любую минуту готова ее принять, вам с мамой в первое время придется перестраиваться. Ане будет хорошо со мной.