В общем, у нас интересный дом. С интересной историей. И я ни о чём не жалею.
Запросив у кофемашины чашку эспрессо, я долго смотрю в окно на небольшую детскую площадку перед домом. Костя постарался. Он вообще у Сашки молодец. Зря она его столько лет дрессировала и воспитывала. Мужик с большой буквы. Да, далёкий от договоров и дорогих костюмов, но у него же в руках всё горит. За что ни возьмётся, всё получается. Строитель от бога. Во всём разбирается, даже в технике. Машинки с Кириными роботами и то чинит, как по волшебству. Да и любит он мою единственную подругу, как ненормальный. Всегда ей вкусности с работы носит, цветами балует, зарплату отдаёт…
Иногда я им завидую. Кажется, что никаких богатств и не надо. Не это главное. Деньги ведь только на декорации для жизни и нужны, а вот настоящие моменты, из которых и состоит наша жизнь, уже за деньги не купишь. Хоть многое продаётся и покупается, остаётся масса всего, что трогает душу вне зависимости от ценника.
Вздыхаю и осторожно улыбаюсь. Мне нравится моя жизнь. Нравится. Может быть, когда-нибудь позже, когда Киря подрастёт, я смогу подумать о мужчине рядом с собой. О его ценности и важности в моей жизни. Пока что меня всё устраивает. У моего сына есть перед глазами пример настоящего мужчины. Костя хороший человек, очень достойный мужчина. Не папа, конечно, но и моему сыну есть с кого брать пример. У меня… у меня есть Лёшка. Мой чуть больше, чем помощник. Так, для души, ну и иногда для тела. Ничего серьёзного. Ну а вдруг? Два года назад я и помыслить не могла, что между нами с ним что-то будет, но сложилось как сложилось. Возможно, ещё пару лет пройдёт и… что-то внутри меня изменится, на руинах и выжженной земле проклюнется что-то живое и человеческое.
Внезапно длинный автомобильный сигнал вторгается в моё беспокойное сознание. Я вздрагиваю и несколько ударов сердца смотрю на готовый эспрессо, слушая протяжный, несмолкающий сигнал.
Какое-то нехорошее предчувствие царапает нутро. Слишком долгий звук, слишком близкий, слишком тревожный. А за ним я слышу, как сотрясаются ворота под чьими-то ударами.
— Мне конец…