Убираю наушники и перевожу взгляд на встревоженную Ольгу, не сводящую с меня пристального взгляда.
— Вы как привидение увидели. — отзывается она, верно истолковав мою мимику, а именно приподнятую бровь и лёгкий прищур. — Чего случилось-то?
— Нормально. — отмахиваюсь. — Показалось.
— Уверены? Может, охрану пригласить? Ребята хорошие, если что, обязательно помогут.
Уж не знаю, о чём там подумала впечатлительная особа, а я прекрасно знаю, что меня от зверёныша не спасёт никакая охрана. Да и разве не будет подозрительным, что меня выведут на парковку охранники? Подобный выход ещё больше привлечёт внимание, которое мне абсолютно не нужно.
— Всё хорошо, Оль. — выдавив улыбку, я погладила девушку по плечу и перевела взгляд на только что распахнувшуюся дверь.
Сердце рухнуло вниз. Да и я вместе с ним. За стойку. К полу.
— Анастасия Романовна…
— Оля, Олечка, — шепчу как в бреду, — Мужчина, что только что вошёл, он зачем пришёл? Меня нет. Вообще нет.
Моё «показалось» вошло в мой бутик, как будто здесь выставляли когда-нибудь мужскую одежду. И это «показалось» никакое не показалось, а Зверев! Зверёныш! Олег! Отец моего ребёнка!
— О-о-о-о-о, — многозначительно тянет Вахрушева. — Прошёл к примерочным. Ага. — скользит своими кошачьим глазами мой шпион. — О! Он к одной из наших клиенток.
— Что за клиентка? — шиплю я.
— Не знаю. Ей Ксюшка занимается. Они уже полчаса здесь ей гардероб на что-то там подбирают.
Прикрываю глаза и едва сдерживаюсь, чтобы не впасть в истерику. Всё не может закончиться так. Я спасала себя от его злости, влияния и контроля, спасала своего нерожденного Кирюшу от того, что мог бы заставить меня сделать Зверев… Я столько всего пережила, столько преодолела… Не может быть, чтобы мы снова встретились! Не может быть! В конце концов, мне обещали, что он не вернётся в Россию!
— Фигасе, деловой хмырь. — с лёгким свистом выдыхает Олька. — В примерочную с ней пошёл.
— Уверена? — выныриваю из воспоминаний и до боли прикусываю губу.
— Извращенец. — закатывает та глаза. — Да-да. Даже двери прикрыли.
Осторожно поднимаюсь на согнутых ногах и выпрямляюсь. Окидываю лихорадочным взглядом зал и, не отыскав свой кошмар из прошлого, тут же срываюсь с места.
Вылетаю из бутика и забираю в сторону лифта. Вовремя отдёргиваю себя, понимая, что стоять на открытой местности, ждать лишние минуты, не имею никакого права. Это риск. А в моём положении, риск — непозволительная роскошь.