Только обнаружить камень так же, как я
обнаружил сам кинжал, мне не удастся — у кинжала есть свой душа, а
у камня — нет, ведь он лишь часть целого. Придется искать его
по-старинке, а пока стоит проверить, какие способности вообще
остались у моего оружия...
Сперва я проверил красную сторону клинка,
аккуратно отрезав уголок у кирпича прямо в стене.
Резал я, конечно, снаружи, высунувшись из
окна — зачем портить комнату, в которой я сам же и живу, пусть и
временно? Да и заметно будет, и возникнут ненужные
вопросы.
Клинок легко отхватил кусочек, оставив после
себя ровный срез. Никакого сопротивления, как водится, я не
почувствовал. Выкованная из вальдорской стали с применением
запрещенных, а то и позабытых всем магическим сообществом,
ритуалов, половина клинка резала все. Я не встречал еще ничего, что
не смог бы разрезать мой кинжал. По крайней мере, в моем
мире.
Вернувшись в комнату и закрыв окно, я решил
проверить вторую сторону клинка. С ней были проблемы, ведь именно
за ее способности отвечал камень, который пропал с
рукояти.
И
способность эта — открывать проходы между мирами.
Но
я все же попробовал. Перевернул клинок в руке так, чтобы режущая
кромка фиолетовой части смотрела в потолок, и резанул снизу
вверх.
Острие налилось фиолетовым светом и послушно
вспороло пространство, оставляя за собой разрез, края которого
сияли так ярко, что слепило глаза. Только в глубине разреза
виднелся не другой мир, как я ожидал, а всё та же
картина.
Через разрез я видел кровать, шкаф, входную
дверь — все то же самое, что было и здесь, только... обесцвеченным,
что ли? Как будто смотрел на них через закоптившееся стекло — все
было мутным и серым.
Я
шагнул в разрез, крепче сжимая нож, чтобы его не вырвало из ладони,
как уже однажды произошло, но в этот раз ничего похожего не
случилось — он даже не шевельнулся в руке.
Я
оказался в царстве холода и ветра, где единственными цветами были
оттенки серого. Здесь все выглядело точно так же, как там, но сразу
становилось понятно, что между «здесь» и «там» больше разного,
нежели общего.
В
комнате дул пронизывающий ветер, который почему-то не трепал рукава
или волосы, и вообще было очень холодно — у меня даже пар изо рта
шел.
А
еще с того места, где я вошел в эту «изнанку» мира, хорошо было
видно, что стрелка на круглом блюде на стене больше не движется. И
уж тем более не слышно надоедливого тиканья.