– Простите, – начал я, – но я понятия не имею…
Она сунула сверток мне в руки. На секунду у меня мелькнула безумная идея, что моя бывшая жена выследила меня и послала какой-то отвратительный пакет: экскременты, сперму своего любовника, отрезанную собачью голову.
Потом я взглянул на знакомую голубую тесьму, опоясывающую картонную коробку. Это был дедушка.
– Ох, – недоуменно произнес я. – Откуда…
– Вы забыли это возле ее машины. Когда помогали ей.
Я прижал к себе дедушку. Мне вспомнилось, что я отставил его в сторону, взявшись за домкрат, но как же я мог забыть забрать его?
– Прости, дедушка, – пробормотал я.
– Упокой Господь его душу, – афористично молвила миссис Спиллейн, перекрестившись.
– Да, спасибо вам, – сказал я. – Что ж, – я потянулся к двери, – думаю, мне пора спать и…
Миссис Спиллейн взялась за край двери, не позволив мне закрыть ее.
– Она хочет поговорить с вами, – опять прошептала она.
– Кто она?
– Да она же, – раздраженно выдала хозяйка.
– Вы имеете в виду… ту… – в одурманенном травкой состоянии мне с трудом удалось сосредоточиться, чтобы не назвать ее «костлявой вешалкой», – длинноволосую женщину?
Миссис Спиллейн склонилась ближе ко мне. Сосредоточенно нахмурившись, она разглядывала меня с таким видом, словно намеревалась купить, но в итоге, видимо, пришла к заключению, что у меня слишком много недостатков.
– Вы же знаете, как ее найти? – прошептала она, в очередной раз глянув через плечо.
– Кого?
– Так вы не знаете? – помедлив, повторила миссис Спиллейн.
– А должен? – спросил я, подумав, долго ли еще мы с ней будем продолжать этот сомнительный разговор.
– Она не сообщила вам?
Я немного смутился, но быстро пришел в себя, спросив:
– С чего бы ей сообщать?
– Гм-м, – озадаченно протянула миссис Спиллейн, помолчала и, резко развернувшись, добавила: – Мне придется позвонить.
Я остался стоять с дедушкой возле дверного проема. Закрыв дверь, я прижался лбом к полированной древесине. Что-то в столь близком созерцании струящейся древесной текстуры побудило меня принять решение, поднявшееся из глубины моего существа точно живительные соки: пожалуй, с меня хватит. Эта таинственная глупость стала для меня критической точкой. Хватит с меня здешних дождей, травки, одиноких вечеров, поездок с дедушкой. И вместо того, чтобы докурить потушенный косячок, я решил запаковать вещи и рвануть в аэропорт. Вернусь домой более ранним рейсом: я получил то, ради чего приехал, и устал от сюрреалистичных умственных вывертов местного населения. Я чувствовал себя не в своей стихии, не то чтобы уж совсем как выброшенная из воды рыба, а скорее как рыба, беспомощно барахтающаяся у берега в приливной волне. Я покину Ирландию и никогда в нее не вернусь. А дома попытаюсь исправить то, что осталось от моей жизни.