Роланд взвесил варианты, пытаясь выбрать подходящую тактику ведения допроса. Внезапно ему в голову пришла отличная идея, как ему показалось. Роланд подумал, что нашел выход из сложившейся ситуации.
– Думаю, вам стоит обратиться к врачу, Кэтрин. Для вашего же блага.
– К психиатру?! Это прекрасная мысль. Должна предупредить вас, что после тщательной оценки этот доктор напишет подробный доклад, в котором будет сказано, что я на сто процентов вменяема, разумна и полностью контролирую все свои действия. Дело в том, что я точно знала и понимала, что делаю. Впрочем, не мне решать. Пусть все мои слова подтвердит счастливый обладатель сертификата с позолоченной рамкой, висящего в его офисе над рабочим креслом. Может быть, это облегчит вам жизнь.
– Речь не об этом! Кэтрин, я лишь предположил, что у вас нервный срыв и ваши действия стали результатом этого.
И тут Кэтрин громко рассмеялась.
– Вы хотите сказать, что я сошла с ума? Забавно. Только дело в том, Роланд, что я нахожусь в совершенно ясном уме и трезвой памяти. Все, что я вам сказала, – чистая правда. Может, вы все-таки хотите услышать мою историю?
Больше всего Гиринг хотел, чтобы Кэтрин пролила свет на происшедшее – выдала бы какую-нибудь незначительную деталь, хоть что-то. Поэтому он тут же выпалил:
– Да, да, конечно.
– За последние двадцать лет у меня бывали моменты, когда я действительно могла выжить из ума, без каких-либо особых усилий. Когда наступали мрачные и грустные времена, я часто задавалась вопросом, а не закрыться ли мне от всего и всех на свете. Но какой бы соблазнительной ни представлялась мне эта мысль, меня всегда останавливали два человека. Доминик и Лидия. Только ради своих детей я каждый раз заставляла себя жить дальше. Мне приходилось туго. Изо дня в день я смотрела на свое удрученное лицо в зеркале и удивлялась, как долго еще смогу притворяться. Оказалось, куда дольше, чем я могла себе представить!
Из уст Кэтрин вырвался краткий, наигранный смешок.
Роланд уставился на нее, почти окончательно решив, что она действительно сошла с ума.
– Должен сказать, Кэтрин, как друг, а не как следователь, ваше состояние беспокоит меня очень сильно.
Гиринга перебил смех женщины. Она вздохнула, слегка качнувшись. Вытащила из кармана своего кардигана бумажный платок, тщательно промокнула глаза и высморкалась.