– Ты говоришь, что не помнишь, как сюда попал – это я уже понял. Но хоть что-то ты должен помнить?
– Я помню… – отозвался я, нацеливаясь на крыльцо своего дома. – Помню, как сидел с Мэгги. Потом в палату заявился какой-то сукин сын из больничной администрации. Он хотел знать, как я собираюсь оплачивать счета. Когда он спросил, знаю ли я, во сколько обойдется держать Мэгги в больнице, я… Словом, я сделал то, что сделал бы на моем месте любой нормальный мужчина, – развернулся и нокаутировал этого умника, этого гребаного…
Эймос поднял ладонь.
– Достаточно, я все понял.
– …Потом я выволок его в коридор, где им занялась сестра, которая обычно ухаживает за Мэгги. Мне показалось, она не особенно спешила приводить этого субъекта в чувство. Видать, они там, в больнице, любят этого мистера Пент… Тентуистла горячо и нежно. – Тут я ненадолго опустил глаза, чтобы посмотреть на костяшки правой руки. Они были разбиты в кровь, да и вся кисть немного распухла, так что удар, похоже, действительно вышел что надо.
– Ну а что было потом… потом не помню, – закончил я.
Пока я говорил, Эймос подтащил меня к дому еще на несколько шагов. Не глядя на меня, он сказал:
– Сегодня утром служащий муниципальной больницы Джейсон Тентуистл обратился в офис шерифа с жалобой на некоего Дилана Стайлза, который выбил ему пару зубов, сломал нос, подбил глаз и разбил очки. Он обвинял упомянутого мистера Стайлза в нанесении побоев и хотел написать заявление… – Эймос по-прежнему смотрел не на меня, а на дверь моего дома, но его губы тронула улыбка.
– Пришлось сказать этому типу, что мы все крайне ему сочувствуем, но, поскольку свидетелей происшествия нет, мы не можем ничего сделать. – Эймос неожиданно остановился и, взяв меня обеими руками за плечи, развернул лицом к себе. – Я все отлично понимаю, Дилан, но ты… ты все равно не имеешь права избивать людей, которые заботятся о твоей жене.
– Но он вовсе о ней не заботился! Он просто…
Эймос снова остановил меня движением руки.
– Может, дашь мне закончить?
– Нужно было врезать ему еще сильнее. Нужно было сломать ему челюсть, этому ублюдку!
– Так. Этого я не слышал. – Эймос перевел дыхание, потом обнял меня за пояс, и мы сделали еще несколько шагов. Страшная мысль неожиданно пришла мне в голову. Я остановился и посмотрел Эймосу прямо в глаза.